Эпилог к тебе все придет как только ты все отпустишь: К тебе всё придет, как только ты всё отпустишь. Эльчин Сафарли

Содержание

К тебе всё придет, как только ты всё отпустишь. Эльчин Сафарли

ЦИТАТА

К тебе всё придет, как только ты всё отпустишь. Эльчин Сафарли

5 лет назад

Расскажи мне о море — Эльчин Сафарли » 📚 Книгомир — Бесплатная Онлайн Библиотека

Дядя Аким,

с твоего последнего письма прошло много лет. Ты уехал из ашрама, с тех пор от тебя нет вестей. Продолжаю писать на прежний адрес, не знаю, существует ли он, жив ли ты… Прости. Временами приходят такие мысли, близко их не подпускаю.

Дочь прочла мне слова из одной книги на итальянском (изучает язык, у нее хорошо получается). «Пока тебя кто-то любит, ты не умираешь». Наша с тобой связь – вне времени, я понял это в день, когда увидел тебя за ковром в мастерской.

Сейчас мне столько же лет, сколько было тебе, когда ты отправился в Индию. Только мне сейчас никуда не хочется ехать.

Удивительное чувство покоя, будто сошел с шумного поезда. Долго куда-то стремился, – спеша, улыбаясь, тревожась, – и вот наконец тишина. Я на своем месте, вокруг близкие, вопросов миру меньше. И хурма этой весной цветет особенно красиво, нежно-зелеными пучками.

Мы ко многому относимся как к данности. Сегодня с Лейлой сидели на закате под деревьями и вдруг одновременно сказали: какое же счастье вот так сойти с веранды и оказаться под шелестящими хурмовыми кронами.

День выдался суетливым, приятно провожать его в красоте. Знать, что дети здоровы, пусть и не рядом, идут своей дорогой, а мы молимся, чтобы им повстречались хорошие люди.

Тишина раскрывает в человеке важное. Напоминаю об этом дочери. Может, так она ошибется на один раз меньше. Хотя, как бы родители ни пытались защитить детей, у тех своя доля.

Окружающий мир становится все громче и громче, настолько, что зачастую в тишине людям становится неуютно. Мы постоянно что-то говорим, объясняем, доказываем и, к сожалению, временами оправдываемся. Придаем много значения пене волн, которую через мгновение накроет новой волной.

Суета нас изводит, мы устаем, вешаем нос, зацикливаясь на материальном и вознося его на пьедестал жизни. Нужно уделять время тишине, уметь останавливаться. Молчание порою – самый красноречивый ответ, возможность прикосновения, которое теплее самого искреннего слова.

Хорошо, когда все в равновесии. Вовремя.

Э.

Дядя Аким,

ты наверняка помнишь дедушку Асада. Сегодня день его рождения. В эту дату не езжу на кладбище. Прихожу на наш с ним кусочек берега, на невысокую скалу, где подолгу сидели. Он читал утреннюю газету, а я, сняв обувь и засучив брюки, ловил ногами брызги волн. Мечтал быстрее вырасти – ноги станут длиннее, и я легко дотянусь до воды.

Дедушка не любил кладбища. По дороге от дома к берегу их было три. Проезжающие мимо машины из уважения к покойным не сигналили и приглушали музыку. Я смотрел на выступающие из земли светло-коричневые камни, пыльные, потемневшие от времени и невнимания живых, и спрашивал: «Деда, почему мертвые под землей? Там мрачно, холодно, всякие букашки. Почему не на небе, где много солнца?» Он прикладывал ладонь к полуразрушенному шершавому кладбищенскому забору. Во взгляде смешанная со смирением тоска. «Ты прав, Финик. Умершим лучше на небе или в воспоминаниях».

Скучаю по нему. Он не упрекал за переменчивость, присущую моему характеру. «Это твоя уникальность, Финик. Кто-то тверд в решениях, но горделив, жесток с людьми. У тебя доброе сердце, это главное. Тот, кто будет укорять тебя за тебя настоящего, не твой человек, он с другого берега».

Дедушка не ругал меня за свободолюбие. В отличие от отца, который считал, что мужчина должен посадить дерево, построить дом и вырастить сына – буквально. Когда папа говорил мне об этом, я не мог скрыть удивления. «А те, кто, как дядя Тофиг, живут в пятиэтажке или, как наш учитель по рисованию Алик Гашимович, не имеет семьи, они что, плохие?» Папа вскипал, уходил курить на кухню, где выговаривал маме: «Пожалуйста, наш сын рассуждает как твой отец!» Меня не обижали его слова, наоборот, я гордился своей похожестью на дедушку.

Асад говорил, что море, музыка, немного хлеба, вера и свобода – это все, что нужно человеку. «А любовь?» – спрашивал я. Он доставал из кармана куртки инжирную пастилу с семенами аниса, протягивал мне. «Финик, любовь с рождения в человеке, без надобности искать ее вокруг».

Свобода ценнее любого внешнего комфорта. Без нее человек теряет себя, становится таким, каким он удобен окружающим, погибает. Свобода – это возможность ошибаться, идти против ветра и мнений, падать и снова вставать, с разбега прыгать в океан, плакать, делиться той драгоценной правдой, что на сердце, быть странным и глупым, любить себя неидеального, но стремиться стать лучше.

Э.

Дядя Аким,

дедушка не вспоминал умерших с грустью или обреченным придыханием. Он улыбался, пересматривая светлые воспоминания.

«Их считают покойными, но они живы. Просто для одних стали невидимыми, для других – еще живее».

Асаду было чуть за тридцать, когда умерла его младшая сестра Замина. Он переживал, забросил дом, работу, себя. Жизнь для него померкла.

Однажды к сидящему у ее могилы Асаду подошел старенький мулла. Опустился рядом, перебирая черные четки. «Долго будешь обнимать камень? В нем нет твоей сестры, как и во всем кладбище». Сначала дедушка разозлился, хотел прогнать сумасшедшего, но помимо своей воли спросил: «Тогда где же она?»

Книга «Расскажи мне о море»

Эльчин Сафарли Расскажи мне о море Роман

1 Тянись к солнцу, как бы долго ни лили дожди

2 Тишина – самое ценное, что у тебя есть

3 Удел бессильных – объявлять войну тем, кто слабее

4 Завтра новый день. Я тебя люблю. Добрых снов!

5 Интересно, что чьё отражение: море – неба или небо – моря?

6 У любого из нас есть прекрасный мир, и это повод для счастья

7 Счастье приходит изнутри, а не снаружи

9 Ты уже видишь дорогу к морю, а они ещё ищут

10 Перед сном подумай о завтра. В нём – новое утро, новая жизнь

11 Без мечты сердце тускнеет

12 Через трещины в нас проникает свет

13 За каждой тягостью наступает облегчение

14 В темноте свет ещё ярче

15 Чаще смотри вверх – там звёзды

16 Мечта требует труда

17 Торопись любить в каждом вдохе и выдохе

18 Перестань себя бояться – ты никогда не один

19 В любой борьбе нужно уметь остановиться и даже проиграть

20 Просто живи, улыбайся и люби. Это совсем не трудно

21 Не навреди красоте, продли время её жизни

22 Тебя ждёт много всего, о чём пока не можешь знать

23 Любовь стучится во все двери, но есть те, кто не открывает

24 Жизнь порою – как очень узкий мост, важно не бояться

25 Только в сердце хранятся карты нужных тебе путей

26 Умей принимать неопределённость и давай передышку вопросам

27 Помоги цветам распуститься в сердце ближнего

28 Что бы люди о тебе ни говорили, они говорят о себе

29 Собачья преданность границ не имеет

30 Попрощайся с тем, что делает тебя хуже

31 Не стой на берегу в ожидании корабля. Плыви ему навстречу

32 Какая разница, что вокруг, если не можешь быть собою

33 Воспоминания – это тоже реальность

34 Счастье, что ты проснулся и живёшь по-настоящему

35 Сделай шаг к свету

36 Всё самое важное рядом

37 Мы разные, но мы об одном

38 Не переставай верить, что встретишь «своего» человека

39 Попрощайся со страхами, они не стоят потраченных сил

40 Будь хорошим. Плохих и так достаточно

41 Всё в твоей жизни живёт и внутри тебя, и снаружи

42 Звучи, живи красиво. Расправляй крылья и – в полёт!

43 С самого первого шага вы идёте навстречу друг к другу

Эпилог К тебе всё придет, как только ты всё отпустишь

Примечания

Принцесса Книг (Глава 3, Эпилог) / Гильдия переводчиков / Табун

Автор: anowack
Оригинал: The Princess of Books
Рейтинг: E
Редактор: Randy1974, Shaddar, _007_

У Селестии была проблема. Кто-то написал роман о восстании Найтмэр Мун. Это довольно сильно расстроило Луну. К огромному сожалению ее сестры, Принцесса Ночи еще не до конца освоилась с современными традициями, вроде свободы слова, отмены смертной казни и важности не беспокоить принцессу Селестию, когда она пытается уснуть.
К счастью, у солнечной принцессы есть верная ученица, та, что как раз тоже стала принцессой с достаточно размытой специализацией, но вполне способная вершить правосудие как по современным законам, так и по законам тысячелетней давности.
Теперь проблема у Твайлайт Спаркл.

Ponyfiction

Глава 2 (окончание)Когда дверь открылась, она почти ожидала увидеть полный разгром. Вместо этого библиотека выглядела почти так же, как и перед уходом. Хотя взгляд в сторону соответствующего раздела ясно демонстрировал, что книги о грифонах все стоят вперемешку.

— Привет, Твайлайт, — сказала Рэйнбоу Дэш, отрывая взгляд от книги “Дэринг Ду и Ониксовое копыто”, лежавшей на столе рядом с ней. — Быстро ты.

— А ты, кажется, успела обзавестись жеребенком, — ответила Твайлайт через мгновение, легонько потыкав копытом спящую на спине пегаски оранжевую кобылку.

Скуталу пробормотала что-то похожее на “Дэш”, но хватки не ослабила.

Рэйнбоу закатила глаза.

— Это очень, очень скучная история, — принцесса лишь рассмеялась, и Рэйнбоу закрыла библиотечный экземпляр книги. — Раз уж ты здесь, то пойду верну её обратно родителям. Вернусь через минуту, лады?

— Конечно, Рэйнбоу. Мне всё равно нужно поесть, — Твайлайт поставила седельные сумки на стол и направилась на кухню, а пегаска покинула библиотеку.

Съев сэндвич, она вернулась в гостиную, чтобы начать приводить себя в порядок, к этому времени Рэйнбоу вернулась, влетев через открытое окно.

— Ну и как всё прошло? — спросила она, опускаясь на пол.

Твайлайт почувствовала, как снова напряглась, и вздохнула.

— Ну, я выяснила, кто автор.

— Это же хорошо, да? Значит, он сможет прийти к тебе на следующей неделе?

— Нет, не сможет, — сказала Твайлайт.

— Разве не за этим… ну, неважно. Как бы то ни было, ты связалась с издательством, верно? Ты там ничего насчет “Сердца Вечнодикого” не слыхала?

Твайлайт меньше всего сейчас волновала следующая книга о Дэринг Ду.

— Нет, — отрезала она. — У меня были более важные дела.

Её подруга моргнула.

— Что тебя так взволновало?

Почти не думая, Твайлайт магией вытащила “Найтмэр Мун” из седельной сумки и кинула её на стол. Томик попал прямо по книге о Дэринг Ду, чуть не спихнув её на пол, но голубая пегаска успела подхватить её копытом и отодвинуть в безопасное место.

— Твайлайт, ты в порядке? — обеспокоенно спросила Рэйнбоу.

Аликорн глубоко вздохнула, успокаивая себя.

— Не совсем, — призналась Твайлайт. — Мой отец написал эту дурацкую книгу.

— Твой отец? — пегаска на мгновение растерялась. — Погоди, разве принцесса Луна не говорила о…

— О казни автора — да.

— Вот гадство…

— Да, — горячо согласилась Твайлайт и снова глубоко вздохнула. — Послушай, я немного устала, и мне нужно начать планировать, как я буду разбираться с Луной на следующей неделе. Ничего серьёзного не случилось в моё отсутствие?

Рэйнбоу на мгновение нахмурилась.

— Нет, всё было круто, — сказала она. На мгновение она уставилась на две книги на столе. Её крылья раскрылись, затем быстро закрылись. — Ты же знаешь, что мы с девчонками сделаем всё, чтобы помочь тебе?

— Знаю, — сказала Твайлайт. — Но думаю, что с этим я должна справиться сама.

— Ну… ладно, — пегаска направилась к двери, но потом остановилась и оглянулась.

— Что-то случилось? — спросила Твайлайт.

— Нет, — ответила Рэйнбоу помешкав. — Только не забудь, что ты мне задолжала за помощь с библиотекой. Уроки начинаются с завтрашнего дня.
Глава 3— Спайк, — сказала Твайлайт. — Надо написать письмо принцессе Луне.

— Готов, — ответил маленький дракончик, потратив некоторое время на поиски свитка и пера.

— Её Высочество Принцесса Твайлайт Спаркл вызывает вас на закрытый приём при дворе “Золотой Дуб”, дабы рассмотреть ваше прошение, — продиктовала аликорн. Для начала лучше всего действовать официально, решила она после недели мучений. В данной ситуации можно было рассчитывать только на то, что Луна, как принцесса, уважала решения… другой принцессы.

— Принимая во внимание ваши многочисленные обязанности, — продолжила Твайлайт, — вы можете прибыть в любое удобное для вас время сегодня вечером.

Немного проявленного уважения (однако без упоминания того, что в этой крошечной библиотеке Твайлайт имеет власть даже над Луной) должно было гарантировать, что Принцесса Ночи прибудет в хорошем расположение духа.

— Это всё? — спросил Спайк, после недолгого молчания Твайлайт.

— Думаю, да. Подписать, скрепить печатью с моей меткой и отправить.

Прежде чем он успел это сделать, раздался стук в дверь, на которой уже была вывешена табличка “Не беспокоить”.

— Кто же там на этот раз? — проворчала Твайлайт, направляясь к двери.

— Я думаю, это Рэйнбоу Дэш, — заметил Спайк. — Все уже зашли, кроме…

— Эпплджек! — удивлённо произнесла Твайлайт, открыв дверь.

Оранжевая кобыла устало улыбнулась и вошла внутрь.

— Привет, сахарок, — она осмотрелась вокруг. — Я думала, Рэрити снова понавешает все эти занавески и прочее.

— Она пыталась, — ответила принцесса. — А потом пришла Пинки Пай и предложила испечь пирог. Даже, когда зашла Флаттершай и предложила посидеть со мной, я ещё могла подумать, что это просто совпадение. Но теперь-то я точно вижу, что это заговор.

— В смысле? — спросила Эпплджек.

Твайлайт пристально уставилась на неё.

— Ты взяла выходной в разгар сезона сбора яблок, — вмешался Спайк, всё ещё держа в руках свиток с вызовом Луны ко двору.

Фермерша отрывисто засмеялась.

— Ну, у нас всё не настолько плохо, могу позволить себе свободный вечерок. По крайней мере, когда мой брат не лежит пластом, пострадав от того, о чем я не скажу, поскольку “пообещала, что никому больше”.

Твайлайт продолжала пристально смотреть.

— Эпплджек, — сказала она, — это одни раз только произошло. А в городе тебя каждый год не видят, пока последнее яблоко не упадет с дерева. Пинки Пай даже не приглашала тебя на последние три вечеринки.

На мгновение воцарилось молчание.

— Твой отец, — наконец сказала Эпплджек. — Он — твоя семья, а ты — моя семья. Это делает его и моей семьей тоже.

Твайлайт застонала.

— Дай угадаю, Рэйнбоу Дэш тебе тоже растрепала?

— Я серьёзно, — ответила земнопони. — Твайлайт, это именно ты три года назад научила меня, что просить о помощи — это нормально. Ты не должна делать это в одиночку.

— Знаю, — ответила Твайлайт и улыбнулась. — И я действительно ценю это, но будет лучше, если мы останемся здесь наедине с Луной.

Эпплджек нахмурилась, изучая принцессу. Пурпурный аликорн изо всех сил старалась выглядеть спокойной и собранной.

— Ну ладно, — наконец сказала оранжевая кобыла. — Если что, мы с девочками будем в “Сахарном уголке”. Заходи, если понадобимся, если нет, тоже заходи — будем праздновать.

— Спасибо, — ответила Твайлайт и обняла подругу, а затем спросила: — Следующей будет Рэйнбоу Дэш?

— Точно не знаю, — ответила Эпплджек. — Сегодня я её ещё не видела.

— Что-то мне это не нравится, — вздохнула принцесса.

Эпплджек слегка улыбнулась.

— Я посмотрю, может удастся перехватить её и сразу в “Сахарный Уголок” отправить.

— Спасибо, Эпплджек, — снова сказала Твайлайт. Как только её подруга вышла, она повернулась к Спайку. — Отправляй письмо, будь добр.

— Уже сделано, Твайлайт, — ответил дракончик, выдувая на лапу струю зелёного пламени. — Пойду схожу за своим рогом!

— Спайк, не… — Твайлайт замолчала, поскольку её ассистент номер один уже скрылся наверху лестницы. Принцесса только копыто ко лбу приложила. — Ну ладно. Может быть, принцессе понравится, как он на нём играет.

Словно по заказу, восходящая луна бросила яркий отблеск через верхнее окно, и свет в библиотеке померк. Когда всё вернулось на круги своя, принцесса Луна стояла перед Твайлайт.

Принцесса Ночи озадаченно огляделась.

— Я что, прибыла слишком рано, Твайлайт Спаркл? — спросила она.

— Нет, — ответила Твайлайт. — Я не стала возиться со всеми декорациями, потому что мы будем только вдвоём.

Луна нахмурилась.

— Я полагала, что ты призовёшь автора этой мерзости на свой суд, — заявила она.

Твайлайт глубоко вздохнула.

— Нет. Он не придёт.

Крылья тёмного аликорна раздражённо шевельнулись.

— Что ты имеешь в виду?

Прежде чем Твайлайт успела ответить, дверь в спальню распахнулась.

— Я его нашел! — крикнул Спайк, размахивая медным рогом. Он слегка вздрогнул от неожиданности, увидев Луну этажом ниже, но быстро поднёс мундштук к губам и выдул… изобретательную последовательность почти-что-нот. Обе принцессы напряженно уставились на него. Дракончик нервно засмеялся и опустил рог.

Твайлайт слегка улыбнулась, на самом деле радуясь, что их прервали.

— Не хочешь ли чаю? — предложила она Луне, заставляя себя не добавлять в конце фразы “принцесса” или “Ваше Высочество”.

Губы более крупной кобылы на мгновение плотно сжались.

— Вижу, ты действительно прилежная ученица моей сестры, — изрекла она через мгновение.

— Принцесса? — спросила Твайлайт, сбитая с толку.

— Именно это она и говорит, — ответила Луна, — прежде чем сказать то, что мне не понравится.

Наступил напряжённый момент, младшая аликорн изо всех сил старалась не подать виду. Она даже вспомнила, как Селестия действительно делала такое же предложение прежде, чем разочаровать кого-нибудь. Но это не было сознательной имитацией.

— Очень хорошо, Твайлайт Спаркл, — принцесса Луна вздохнула. — Я выпью чаю.

Твайлайт не смогла удержаться от вздоха облегчения.

— Спайк? — спросила она.

— Сейчас! — дракончик бросил свой медный рог и метнулся на кухню.

— Я уверена, что у тебя есть очень веская причина, по которой распространитель этой предательской крамолы должен избежать нашей ярости, — заявила Луна. Твайлайт лишь нервно поёжилась.

Спайк вышел из кухни, осторожно неся поднос с двумя кружками.

— Прошу, Принцесса… и Принцесса, наверное.

Луна даже слегка улыбнулась.

В этот момент окно над её головой распахнулось. Разноцветное пятно врезалось в пол между двумя аликорнами, выбив поднос из рук Спайка, а затем, пошатываясь, поднялось на ноги.

— Рэйнбоу Дэш! — воскликнула Твайлайт. — Ты что творишь?

Краем глаза она заметила темно-синюю ауру, окутавшую падающие чашки и аккуратно водрузившую их на боковой столик.

Пегаска потрясла головой, словно пытаясь прояснить мысли. На ней были надеты — чего Твайлайт никак не ожидала — серые доспехи, и она полностью пропустила мимо ушей вопрос подруги, вместо этого уставившись на Луну.

— Я бросаю вам вызов, принцесса Луна!

Оба аликорна заморгали.

— Что ты имеешь в виду, Рэйнбоу Дэш? — наконец спросила Луна.

— Испытание боем! — заявила пегаска. Твайлайт открыла рот и остолбенела.

Принцесса ночи наконец нарушила тишину.

— Но ведь это же не ты написала эту гадость?

— Нет, — призналась Рэйнбоу. — Но я буду защищать его!

Губы Твайлайт дергались вверх и вниз.

— Ха! — восклицание Луны эхом отразилось от стен библиотеки.

— Теперь я понимаю. Очень хорошо, Рэйнбоу Дэш! — темная аликорн усмехнулась. — Твои мотивы мне не известны, но мы можем обсудить это позже. Как вызываемая сторона, я имею право выбрать тип испытания, но не вижу причин не принять предложенное тобой. Воздушный турнир, верно?

Рэйнбоу, казалось, на мгновение растерялась.

— Правильно, Ваше Высочество! — ответила пегаска не раздумывая.

— Превосходно! Я полагаю, что победы в двух сшибках из трёх будет достаточно. Я встречу тебя на улице! — тело Луны размылось в синюю тень, которая выскользнула из окна, распахнутого Рэйнбоу Дэш.

Твайлайт наконец обрела дар речи.

— Рэйнбоу Дэш, — прошипела она, крепко упёршись копытом в спину пегаски, чтобы та не улетела, — какого Тартара ты творишь?

Крылья Рэйнбоу затрепетали.

— Я всё поняла, Твайлайт!

— Понятия не имею, о чем ты, — сказала Твайлайт.

— Я тоже, — вмешался Спайк.

— Ведь это твой отец автор “Дэринг Ду”? — ответила пегаска. Твайлайт удивлённо уставилась на неё. — Всё сходится! Ты знаешь автора, но обещала не говорить, а твой папа пишет для того же издательства!

У принцессы никак не получалось логически обосновать подобные умозаключения. Они были бы просто смехотворны… если бы не были верны.

— Это не объясняет твои действия.

— Я сражусь с Луной в испытании боем… если ты меня отпустишь, — Рэйнбоу извивалась под копытом Твайлайт. — Когда ты успела стать такой сильной?

—… зачем ты это делаешь? — спросила Твайлайт. Пегаска оглянулась на неё.

— Пожалуйста, скажи мне, что не ради книг о Дэринг Ду, — взмолилась принцесса.

— Нет! — сразу сказала Рэйнбоу.

Твайлайт посмотрела на неё.

— Ну, не только из-за них, — призналась пегаска. — Я пытаюсь помочь! Разве это хуже, чем тебе сражаться с ней в одиночку?

Принцесса моргнула.

— Я собиралась поговорить с ней и объяснить идею свободы слова.

— Ох. Ну… наверное, всё равно бы не сработало, да? — Твайлайт сурово уставилась на подругу. — Послушай, всё, что мне нужно сделать, это победить, и твой отец будет в безопасности, да?

— А как ты думаешь, что с ним будет, когда победит принцесса-аликорн, повергавшая в своё время драконов? — прорычала Твайлайт.

Рэйнбоу издала короткий смешок.

— Я могу победить! — пообещала она.

— Ты когда-нибудь участвовала в подобных турнирах? — потребовала Твайлайт.

Пегаска открыла рот.

— Флаттершай не считается! — добавила принцесса, и Рэйнбоу рот закрыла.

— Я не допущу этого, — твёрдо заявила Твайлайт.

— Рэйнбоу Дэш! — донесся снаружи голос Луны. — До сего дня у нас не было причин заподозрить тебя в трусости!

Рэйнбоу напряглась.

— Ну уж нет, — прорычала она и, собравшись с силами, вывернулась, а затем исчезла в окне.

— О, нет-нет-нет, — простонала Твайлайт. — Что мне делать?

Она порысила к выходу, едва заметив Спайка, который ринулся обратно к лестнице.

Остальные подруги встретили её на улице в нескольких шагах от порога.

— Девочки, — задыхаясь, воскликнула принцесса, — Рэйнбоу Дэш…

— Мы заметили, дорогуша, — сказала Рэрити, вскинув голову.

Твайлайт проследила за её взглядом и увидела, что Рэйнбоу Дэш и Луна висят друг напротив друга в воздухе над библиотекой. На принцессе были серебряные доспехи, сверкающие в лунном свете, и обе кобылы нашли где-то затупленные копья.

— Прости, Твайлайт, — извинилась Эпплджек. — Она мне так и не попалась на глаза.

Твайлайт даже не оглянулась на фермершу.

— Нет-нет-нет, — повторила она. — Мне надо остановить их.

Крылья принцессы распахнулись.

— Эм-м-м… Твайлайт, — пробормотала Флаттершай. — Я знаю, что ты тренировалась, но мне кажется, что ты ещё не совсем готова…

Твайлайт подпрыгнула, её крылья отчаянно захлопали. Из окна дерева вырвался всполох зелёного пламени, и обе кобылы в доспехах ринулись вперёд, словно это был условленный сигнал.

Крылья молодого аликорна хлопнули не в такт, и она упала обратно на землю, даже не устояв на ногах. Через секунду Рэйнбоу Дэш рухнула прямо перед ней, а копьё пропахало борозду в грязи.

— Свезло! — пробормотала пегаска, ошеломлённо тряся головой, и, прежде чем кто-то успел её остановить, вновь взмыла в воздух.

Пинки Пай помогла Твайлайт встать.

— Могу достать вечериночную пушку, — предложила она.

— Ты не будешь стрелять из пушки нашей подругой, Пинки, — твёрдо заявила Эпплджек.

Взгляд Твайлайт всё ещё был прикован к происходящему в воздухе.

— Нет-нет-нет, — повторила она. — Это всё неправильно.

Рэйнбоу Дэш начала набирать высоту. В ответ Луна позволила себе немного снизиться, расположившись под своим противником.

Глаза Рэрити распахнулись.

— О нет, — выдохнула она. — Это же не… да это он.

Единорожка прикрыла глаза копытом.

Рэйнбоу Дэш резко сорвалась в пике, кольцо молний полыхнуло вокруг неё на мгновение, прежде чем взорваться кругом радужного света и породить грохот, пронесшийся над тихим Понивиллем.

— Ага, это Сверхзвуковой Радужный Удар, — сказала Эпплджек, прикрывая глаза от сияния, болезненно яркого в тусклом вечернем сумраке. Наконечник копья Рэйнбоу сиял, словно разноцветное солнце, и от него тянулись потоки яркого света.

Луна устремилась вверх навстречу пикирующей пегаске. В последний момент аликорн слегка сместилась в воздухе, чтобы избежать встречи со своим противником, её копьё слегка коснулось разноцветного пятна, когда пегаска пролетала мимо принцессы.

Рэйнбоу Дэш потеряла контроль, её крылья распахнулись, чтобы сбросить скорость, но она всё равно врезалась в землю подняв огромное облако пыли.

— Рэйнбоу! — громко крикнула Флаттершай (во всяком случае, для неё громко), взмыв в воздух и перелетев к подруге.

Луна опустилась на землю рядом с ними.

— Ты хорошо билась, Рэйнбоу Дэш, но я победила.

Пегаска с трудом поднялась на ноги, чуть не оттолкнув Флаттершай в сторону.

— Три из пяти! — потребовала она.

Принцесса Ночи лишь рассмеялась.

— Хоть я и получила удовольствие, но у меня нет желания причинять тебе боль, Рэйнбоу Дэш.

Твайлайт побежала к ним.

— Рэйнбоу Дэш! Я же говорила тебе не…

Внезапно розовый свет вспыхнул между ней и Луной, развернувшись в яркое сердце, которое озарило ночь, отбросив странные тени и высветив пони, потихоньку собирающихся по краям городской площади.

Твайлайт остановилась, чуть-чуть не добежав до этого магического явления.

Сердце раскрылось, и в нём стояло три пони. Свет вспыхнул ещё раз и погас.

— Глядя на тётю Селестию, кажется, что это так просто, — произнесла Кейденс слабым голосом и рухнула на землю. Флаттершай мгновенно очутилась рядом с ней, но Твайлайт уделила куда больше внимания тем пони, которых она привела.

— Привет, Твайлайт, — нервно сказал отец. — Мы прибыли, как только получили письмо от Спайка.

— Что ты здесь делаешь? — прошипела Твайлайт. — Уходи, пока Луна тебя не увидела!

К счастью, принцесса, похоже, уделяла всё свое внимание матери Твайлайт, хотя по аликорну и нельзя было сказать, чтобы она признала единорожку. Бледная кобыла стояла всего в нескольких шагах от ночной принцессы. Глаза Твайлайт расширились, когда она увидела золотую броню, в которую была облачена Твайлайт Вельвет.

— О нет, — простонала молодая аликорн. — Нет-нет-нет!

— Я пытался её остановить — сказал отец. Твайлайт снова застонала.

— Один из стражей моей сестры? — спросила Луна.

— В отставке, — заявила гораздо меньшая кобыла.

— Тогда какое у тебя ко мне дело? — глаза ночной принцессы сузились.

— Хотя мы ценим дух и смелость данного поступка, — начала Твайлайт Вельвет, — но у Рэйнбоу Дэш не было разрешения выступать от нашего имени. Если вы хотите устроить испытание боем, Ваше Высочество, вы должны биться со мной.

— И почему ты защищаешь этого… писателя? — резко потребовала Луна.

— Он мой муж, — последовал твёрдый ответ.

— Достойный ответ, — Луна расправила крылья, хотя и не стала взлетать, её рог сверкнул темной вспышкой, она сняла копьё и вонзила его в землю. — Значит, магический поединок?

Рог Твайлайт Вельвет в ответ засиял бледным светом, и в воздухе вокруг неё возникли три кристаллических лезвия, нацеленные на принцессу.

Луна лишь рассмеялась:

— Эта кобыла мне по нраву!

Вспышка белого света швырнула лезвия в сторону принцессы. Возникшее на полдороги черные диски поймали каждое из них. Затем темные молнии пробежали вниз по кристаллам и полетели к матери Твайлайт. Та, увернулась танцующим движением и магические разряды ударили в землю, оставлив там, где она только что стояла маленькие кратеры. Клинки со стуком упали на землю.

Твайлайт Вельвет наклонила голову, свет, оставляемый рогом, сформировал дугу, которая рванула в сторону принцессы. Луна тоже опустила голову, и серебристый луч, поглотив атакующее заклинание, уже почти попал в единорожку. Раздался хлопок, и мать Твайлайт исчезла, ускользнув от заклинания принцессы, а затем возникла в воздухе над своим противником. Она рухнула вниз, вытянув одно копыто для удара.

Луна откатилась в сторону, и Твайлайт Вельвет тяжело ударилась о землю. Ей пришлось проскакать несколько шагов, чтобы остаться на ногах. Синяя аура объяла одно из кристаллических лезвий практически под копытами единорога и метнула его вверх.

Твайлайт Вельвет отшатнулась назад, едва избежав ранения, а затем развернулась и, подхватив два других лезвия, метнула их в принцессу. Луна вызвала ещё один щит, но лезвия исчезли за мгновение до удара, чтобы снова появиться с другой стороны. Одно из них пролетело мимо, но второе прошло сквозь звёздную гриву принцессы, срезав несколько светящихся синих прядей.

— Давненько мне не было так весело, храбрый воин! — громко рассмеялась ночная принцесса. — Я буду считать это первой кровью, но тебе не удастся поймать меня на эту же уловку ещё раз. Продолжим!

Рог Луны засветился сильнее.

Твайлайт Велвет дрожала от напряжения, поняла Твайлайт Спаркл, и этого было достаточно, чтобы вывести её из ступора. Бывшая кобыла-страж поняла, что её дочь бьет копытом, и заставила себя на мгновение замереть, когда Луна пошла в атаку.

Рог Твайлайт Спаркл вспыхнул, и она появилась, паря в воздухе с распростёртыми крыльями между двумя противниками. Луна резко остановилась. Почти бездумно магия младшего аликорна обыскала дом-библиотеку в поисках шести знакомых источников силы. И вот корона опустилась на голову Твайлайт, а пять ожерелий охватили пять шей, и её подруги переместились к ней за спину.

— Остановись, — приказала принцесса, достаточно убедительно имитируя Кантерлотский Королевский Глас.

— Твайлайт Спаркл, — нервно произнесла Луна. — Зачем ты вмешиваешься…

— Ты не причинишь вреда никому из моих родителей, — потребовала Твайлайт.

Принцесса Ночи недоуменно моргнула.

— Твоих… что? — она смотрела мимо Твайлайт, вероятно, на её мать, и глаза аликорна расширились.

— О нет, — выдохнула она. Свет на её роге погас, и принцесса начала пятиться назад.

— Да, — ответила Твайлайт.

— Я отзываю своё прошение, — быстро произнесла Луна.

— Нет, — непреклонно произнесла Твайлайт Спаркл. — Ты требовала моего вердикта.

— Стой! — голос её отца прозвучал четко, заставив Твайлайт отвести взгляд от ночной принцессы впервые с тех пор, как она начала действовать.

Жеребец галопом подбежал к ним и опустился на колени перед Луной. Потрясённая, Твайлайт почувствовала, что оседает на землю.

— Принцесса, — начал жеребец, — Я Найт Лайт, автор “Найтмэр Мун”. Пожалуйста, примите мои скромные извинения. Я…

— Нет, — прервала его Твайлайт. — Не извиняйся перед ней.

Её отец поднял голову, но тут же отшатнулся, в его глазах был страх.

— Папа, что… — Твайлайт наконец поняла, что кричит, и сумела совладать с голосом. — Что не так?

— Ты всё ещё в некотором роде… светишься, сахарок, — сказала Эпплджек из-за её спины.

Твайлайт повернула голову и посмотрела на подруг. Элементы на их шеях сияли мерцающим светом. Позади них подозрительно разрозненно стояли местные жители. Даже её мать выглядела взволнованно.

— Тебе действительно следует надеть все регалии, если ты собираешься сделать задуманное, — фыркнула Рэрити, хотя казалось, будто бы через силу.

— Сделать что? — переспросила Твайлайт.

— Смотри! — Пинки Пай вытащила зеркало из гривы и сжала ручку в зубах.

Светящиеся пустые белые глаза уставились на Твайлайт. Грива, казалось, жила своей собственной жизнью, развиваясь на невидимом ветру, розовая прядь походила на пылающее клеймо в чернильной темной пустоте. Драгоценный камень в короне полыхал мощью, чистая магия расходилась от него потоками, которые неестественно неподвижно висели в воздухе.

Стоило ей это заметить, как Твайлайт потеряла контроль над силой, которая — принцесса сама не осознавала этого — кипела у неё внутри. Сияние померкло, и вскоре всё, что она видела в зеркале, была обычная Твайлайт Спаркл. Ну, в смысле аликорн-принцесса-с-крыльями Твайлайт Спаркл.

Свет, мерцающий на ожерельях её подруг, потух. Все, казалось, вздохнули с облегчением, а Твайлайт пошатнулась.

— Спокойно, — сказала Кейденс, появляясь словно из ниоткуда, чтобы подхватить её. — По первости всегда тяжело.

— Что это было? — Твайлайт даже не заметила, что Принцесса Любви очнулась.

— Потом, — произнесла Кейденс, кивая головой на Луну.

Найт Лайт по-прежнему стоял перед ней на коленях.

— Я не хотел вас обидеть, Принцесса.

— Не собирался меня обидеть? — голос Луны загремел над площадью. — А на что же ты надеялся?

Крылья тёмного аликорна распахнулись.

Твайлайт заставила себя подняться, отмахнувшись от попытки Кейденс помочь ей.

— Принцесса Луна, — начала она.

И та тут же сложила крылья.

— Я уже сказала, что отзываю своё прошение, — обратилась она к Твайлайт. — Дело исчерпано.

— Нет, не исчерпано, — заявил отец Твайлайт. — Я хочу… Мне нужно знать, что я сделал неправильно, Ваше Высочество.

— Ты не сделал ничего неправильно! — закричала Твайлайт — теперь уже нормальным голосом. Её собственные крылья раскрылись в раздражении.

— Ты читала книгу своего отца? — спросила Луна с недоверием в голосе. — Он осмеливается предположить, что вина за мои поступки лежит на моей сестре, и усугубляет оскорбление, клевеща на нашу Ночную Стражу!

— Ночную Стражу? — слабо повторил отец Твайлайт.

Губы Луны сжались.

— Пойми, Найт Лайт, пусть известная тебе история умалчивает, но мы командовали почти половиной армии Эквестрии. Каждая кобыла и жеребец поклялись повиноваться нашим приказам до самой смерти. Во имя невинных пони они отказались от этой клятвы, отказались служить нам в нашем безумии и встали на сторону нашей сестры. Для пони они герои, а твоя Норд Стар — оскорбление их памяти.

— Ох, — пробормотал жеребец слабым голосом. — Я этого не понимал… Я не хотел подобного…

— Подождите-ка минутку, — сказала Эпплджек. — Весь этот бардак из-за того, что эта книга изобразила Найтмэр Мун слишком хорошей?

— Да! — крикнула Луна.

Рэрити приложила копыто к мордочке.

— Понятно почему, но…

— Я понимаю, — спокойно сказал Найт Лайт, склонив голову почти до земли. — Опубликовано было только ограниченное издание. Я остановлю широкий выпуск и отзову столько копий, сколько смогу.

Луна нервно взглянула на Твайлайт.

— В этом нет необходимости, — сказала она. — Я этого не требую. Твоего понимание наш… моего горя достаточно.

— Нет, — сказал жеребец, оставаясь на коленях. — Это для меня. Я никогда не хотел обидеть Вас, Ваше Высочество, или плохо отозваться о Ночной Страже того времени. Моей целью было помочь вам и почтить их память. Я потерпел в этом неудачу. Я не могу допустить, чтобы эта книга была опубликована.

На мгновение воцарилось молчание.

— Тогда мы более чем удовлетворены, — сказала Луна. — Пожалуйста, встань, Найт Лайт.

Жеребец поднялся на дрожащих ногах.

— Тут нужна вечеринка! — предсказуемо провозгласила Пинки.

Луна огляделась, остановившись взглядом на чем-то за плечом Твайлайт.

— Я также должна извиниться за все полученные вами из-за меня травмы. Рэйнбоу Дэш, Твайлайт Вельвет. Я…

— Нет! — крикнула Твайлайт, снова расправляя крылья. Все повернулась и посмотрели на неё.

— Твайлайт Спаркл, я… — начала Принцесса Ночи.

— Нет, — сказала Твайлайт, подходя к ней. — Это ещё не конец, Принцесса. Ты собиралась казнить моего отца из-за истории, которая тебе не понравилась.

— Я бы не стала, если бы знала, что автором был…

— От этого только хуже!

Её отец откашлялся.

— Твайлайт, — сказал он, — тебе не нужно…

— Нет, нужно, — голос принцессы был твёрд.

Луна опустила голову.

— Я… сомневаюсь, что действительно бы настаивала на смертной казни, — сказала она. — Даже если бы мы нашли автора, и он не был бы твоим отцом.

Твайлайт глубоко вздохнула, стараясь говорить спокойно.

— Вы признали меня Принцессой Книг, — сказала она, — и передали это дело на моё рассмотрение. Я не принимаю твою просьбу об отзыве прошения. Ты выслушаешь мой вердикт, принцесса Луна?

—… да, — ответила более крупный аликорн.

На самом деле Твайлайт потребовалось некоторое время, чтобы принять решение.

— У меня в библиотеке есть три книги о неотъемлемых правах всех пони, признанных Эквестрийским пристолом, — она собиралась одолжить их Луне после спокойного, разумного разговора, в котором она хотела всё уладить. — Я хочу… Я повелеваю тебе прочесть их все, уделяя особое внимание свободе слова. Тебе необходимо составить пятистраничный доклад, в котором кратко излагается, как эти традиции развивались на протяжении последнего тысячелетия, и предоставить его мне в течении ближайших двух недель.

Кто-то, вероятно Кейденс, засмеялся, но Твайлайт не обратила внимания.

— Очень хорошо, — ответила Луна.

— Я ещё не закончила, — продолжила Твайлайт. — Во-вторых, насколько я знаю своего отца, он уже планирует следующую книгу, в которой попытается исправить всё то, что, по его мнению вышло плохо.

— Да, — Найт Лайт слабо улыбнулся.

— Принцесса Луна, я также приказываю тебе помочь ему в этом. Без ущерба для королевских обязанностей, ты должна отвечать на любые вопросы о том, что произошло тысячу лет назад. Также я запрещаю тебе накладывать вето на то, что он пишет.

Это поможет предотвратить повторение подобных случаев.

— Да, — ночная принцесса кивнула.

— И ещё кое-что, — Твайлайт нахмурилась. Луна выжидающе посмотрела на неё. — Отец, тебе разрешено отменить широкий выпуск “Найтмэр Мун”, но ты не имеешь права отзывать ни одну из уже выпущенных копий. Даже авторские экземпляры.

Жеребец поморщился.

— Твайлайт, — запротестовал он с болью в голосе.

— Я знаю, — прервала его дочь. — Мне очень жаль, но принцессе Луне нужно понять… действительно понять… почему цензура — это плохая идея.

Найт Лайт снова поморщился.

— Я не понимаю, — произнесла Принцесса Ночи.

— Скоро поймешь, — Твайлайт тонко улыбнулась.

Спустя несколько часов Рэйнбоу Дэш улеглась в свою облачную постель, чувствуя боль во всём теле. Но она упорно не обращала на неё внимания. В конце концов, оно того стоило.

Даже не учитывая офигенской крутизны поединка с использованием Сверхзвукового Радужного Удара, да ещё и против принцессы… ей удалось наложить копыта на настоящий клад. У неё была новая книга от автора Дэринг Ду. Не просто новая книга, но новая книга, выпущенная ограниченным тиражом в пять сотен экземпляров. И у неё был первый номер.

Твайлайт оттащила её в сторону и заставила дать Пинки-клятву, что она никому не расскажет, что её отец был автором, но про книгу она ничего такого не требовала, когда отдала её чуть позже. Пегаска хихикнула про себя, открывая обложку. Просто подождите, вот когда клуб фанатов Дэринг Ду услышит об этом…
ЭпилогТвайлайт Спаркл смотрела в открытое окно на небо, расхаживая по своей спальне. Она уже была облачена во все свои регалии — достаточно было просто представить себе щенячьи глазки Рэрити, чтобы не рисковать выходить без них, — и у неё заранее болела голова.

— Ладно, давай ещё раз, — попросила принцесса Спайка.

Дракончик кивнул, возвращаясь к началу письма.

— Ваше начитанейшее Высочество, — начал он.

— Пропусти эту чепуху, — сказала Твайлайт, уже успевшая прослушать это дважды. — Что от меня хочет этот пони?

Спайк снова просмотрел письмо.

— Бла-бла-бла, — пробормотал он, а потом добрался до строки в самом низу свитка. — Показав, что так называемая теория дифференцирования этого вора есть не что иное, как паутина лжи и обмана вокруг бесстыдной кражи моего собственного метода флюксий, я не сомневаюсь, что в сердце Принцессы Книг кипит жажда справедливости. Я навещу свою кузину в Понивилле в ночь приёма вашего Сумеречного Двора через две недели, и если вы вызовете мерзавца из Кантерлота, мы вместе сможем предъявить ему доказательства его преступлений. Ваш верный подданный, Фаллинг Эпл.

Твайлайт провела несколько секунд, наслаждаясь образом математика в ковпоньской шляпе, читающего лекцию с акцентом Эпплджек, а затем вздохнула.

— Ладно, Спайк. Один вопрос. Он там хоть что-нибудь пишет о том, как математическая теория, которой уже много десятилетий, может быть плагиатом трактата, который он опубликовал в прошлом году?

Спайк снова просмотрел свиток.

— Я ничего такого не вижу, Твайлайт, — ответил он.

— Понятно, — пробормотала принцесса. — Ладно, просто положи его на мою стопку дел и напомни спросить Эпплджек об этом её кузене.

Она повернулась, продолжая расхаживать по комнате.

— А кто вообще сказал ему, что я Принцесса Книг? — проворчала Твайлайт. — Если из-за этой маленькой шутки меня начнут просить решать все незначительные академические споры в Эквестрии…

Тут она замолчала, заметив, что луна уже взошла.

— Думаешь она придёт? — спросил Спайк. Прошло уже две недели с тех пор, как Твайлайт вынесла свой вердикт по поводу “Найтмэр Мун”, и сегодня вечером истекал срок, оговоренный в нём.

Свет полной луны стал ярче, вливаясь в окно.

— Думаю, да, — ответила Твайлайт, прикрывая глаза копытом. Мгновение спустя она опустила ногу, и принцесса Луна уже стояла в центре спальни, кротко склонив голову.

— Добрый вечер, — сказала Твайлайт, когда стало ясно, что темный аликорн ждёт от неё каких-то слов.

— Надеюсь, я прибыла не слишком рано, — произнесла Луна и, не дожидаясь ответа, засветила рог, и к рабочему столу Твайлайт подплыла пачка бумаг. — Думаю, тебя это должно устроить.

— Не сомневаюсь, — Твайлайт кивнула.

— Возможно, ты сможешь объяснить, почему твоя сестра Кейденс казалась невероятно обеспокоенной тем, что стая алмазных псов может украсть и пожрать мою работу, — продолжила принцесса ночи.

Твайлайт с трудом не рассмеялась, а издала лишь лёгкий смешок.

— Это… сейчас распространённая шутка среди учеников, — сказала она наконец. — Не беспокойся об этом.

— Понимаю, — сказала Луна тоном, из которого ясно следовало, что как раз не понимает.

Твайлайт удостоила бумаги только взглядом. В конце концов, она их посмотрит — скорее из любопытства, чем из-за чего-то ещё — эта работа была нужна прежде всего самой Луне, а не Твайлайт.

— Ты что-нибудь узнала? — осторожно спросила пурпурная аликорн, почти поморщившись от того, как покровительственно прозвучал этот вопрос.

Луна скривилась, но хмурый взгляд не был направлен на Твайлайт.

— Да, — ответила ночная принцесса, — и, возможно, гораздо больше, чем смогла бы без… практического урока от заключительной части твоего решения.

— А? — спросил Спайк.

Луна взглянула на дракончика, но продолжала говорить с Твайлайт.

— За последние две недели ко мне приходило не меньше десятка просителей с просьбой подписать книгу твоего отца. Пятеро хотели подарить мне копии, а двое предложили мне поговорить с сестрой о том, почему она скрывает эту историю. Троим было интересно, что «на самом деле» произошло между мной и Норд Стар в ту ночь в пещере, как будто это историческая хроника, а не художественное произведение. Даже капитан моей собственной гвардии спросил, не хочу ли я, чтобы в её честь был устроен какой-нибудь мемориал. А на свете есть всего пятьсот копий этой проклятой книги, — закончила Луна. — И всё же она распространилась так широко и так быстро.

— Отчасти это моя вина, — признала Твайлайт. — Я позаботилась о том, чтобы слухи о “Найтмэр Мун” разошлись среди поклонников моего отца.

Она почувствовала, что надо обратить внимание на то, как много всего произошло и к тому же так быстро, и добавила это к своему мысленному списку вопросов, которые нужно задать Селестии в следующий раз, когда они смогут поговорить наедине.

— Я так и подозревала, — заметила Луна, — но это только ускорило события, не так ли?

На самом деле, существовал неплохой шанс, что без какого-либо вмешательства очень ограниченное издание только что опубликованной работы анонимного автора, который, при этом, активно желал её забыть, действительно могло сгинуть без следа, но Твайлайт всё же кивнула. В принципе, это было правдой.

— Тысячу лет назад всё было по-другому, — сказала Принцесса Ночи. — По большей части только знать умела читать, и даже среди них лишь редкие ученые-единороги читали действительно много. Такая история, как “Найтмэр Мун”, стала бы пьесой.

— Тогда не было так развито книгопечатание, — начала Твайлайт, — а в театре трудно тайно ставить спектакли. Было бы легко остановить распространение нежелательных пьес.

— Да, хотя это вряд ли было нужно, — заметила Луна. — Почти каждому драматургу, даже тем, кто ставил дешёвые развлечения для черни, покровительствовала моя сестра.

Твайлайт кивнула, вывод был очевиден, но Спайк похоже не очень понимал к чему клонит Луна, поэтому сказала вслух:

— Одного слова или даже намёка было бы достаточно, чтобы пьесы неугодного автора никто и никогда не стал бы ставить.

Внизу кто-то постучал в дверь.

— Спайк, это, наверное, Рэрити пришла закончить с украшениями, — Твайлайт не видела в этом смысла, но, похоже, все ожидали, что каждый раз, когда она устраивала приём, библиотека должна превращаться в тронный зал. — Почему бы тебе не впустить её и не помочь ей при необходимости?

Спайк исчез ещё до того, как Твайлайт успела окончить предложение. Луна выглядела слегка озадаченной.

— Неужели ему так претила моя компания, что он так стремительно покинул нас? — спросила она, взглянув в зеркало на ночном столике, словно желая убедиться, что у неё не отросли клыки.

— Дело не в тебе, — успокоила её младшая аликорн и слегка улыбнулась. — Дело в той к кому он направляется…

Ночная принцесса всё ещё выглядела немного смущённой.

— Мне кажется, я что-то упускаю.

Твайлайт только улыбнулась.

— Боюсь, я не могу сказать больше. Я дала обещание.

Меньше всего ей хотелось, чтобы Пинки Пай необъяснимым образом вмешалась в этот разговор.

— И так мы остановились на том, что тысячу лет назад было проще скрыть истории, которые тебе не нравились, — подсказала Твайлайт.

— Мы… я никогда не думала об этом в таких терминах в то время. Но да, — Луна покачала головой. — Каждый раз, когда кто-то из просителей приходил с этой книгой, я, несомненной как ты и планировала, задумывалась, каких усилий теперь будет стоить запрет этой истории. Я могла бы приказать конфисковать эти копии, но книг-то гораздо больше. Я могла бы велеть стражам разыскать все пять сотен экземпляров, но подобное лишь способствовало бы распространению слухов о книге.

Твайлайт кивнула.

— Даже сейчас, — заметила она, — наверняка существует не менее сотни нелегальных экземпляров.

Магия копирования текста из книги в пустой том была достаточно простой, хотя и отнимала много времени.

— Если бы стражи пытались изъять все экземпляры книги, то за несколько недель их стало бы в десять раз больше.

Луна поморщилась.

— Так много? — спросила она.

— Сейчас же редкость этого произведения придает ему дополнительную ценность. Пони нравится быть одними из немногих, кто её читал. Она распространяется, но медленно, — Твайлайт покачала головой. — Если бы книгу пытались изъять, то некоторые захотели бы получить тысячи копий просто из принципа. Всё больше и больше пони узнавали бы о книге и тоже захотели бы получить экземпляр себе, и на каждого прочитавшего её пони будет приходиться ещё дюжина, которым ее перескажут.

— Никакой пользы, только вред, как я и ожидала, — вздохнула Луна. — Можешь считать, что урок усвоен, Твайлайт Спаркл.

— И это всё, что ты узнала? — осторожно спросила молодая принцесса-аликорн.

Луна поморщилась.

— Я поняла, что не настолько хорошо приспособилась к этой эпохе, как мне казалось, если ты это имела в виду. И кроме того, что сейчас, что тысячу лет назад без тех книг, что ты мне дала, я всё равно должна уметь различить разницу между намеренным оскорблением и непреднамеренной ошибкой. Я позволила своему гневу ослепить меня, — ночная принцесса снова склонила голову. — Это то, что ты хочешь услышать, Твайлайт Спаркл?

Твайлайт тщательно обдумала её слова.

— Я рада это слышать, — сказала она, — но это не всё, чему я хотела тебя научить.

Крылья Луны слегка шевельнулись.

— Какую же ещё собственную ошибку я не заметила? — спросила она.

— Нет, — быстро ответила Твайлайт. — Я не об этом.

Луна подняла голову, глядя на младшего аликорна.

— Ни один из тех пони, что приходили к твоему двору из-за “Найтмэр Мун”, не собирался причинить тебе боль.

— Я знаю это, — ответила ночная принцесса. — Я не сержусь на них.

Твайлайт покачала головой, снова пытаясь подобрать слова. Мысль в голове казалась совсем простой, но потребовалось усилие, чтобы найти хороший способ выразить её.

— Они все были готовы… жаждали поверить в версию моего отца о Найтмэр Мун.

— Мы заметили. Книжная версия Найтмэр Мун — ложь, и уж ты точно знаешь об этом куда лучше других пони, — Луна фыркнула, топнув копытом. — Эта… выдумка восстала не только из ревности и зависти, она верила, что сможет заставить Эквестрию процветать под покровом вечной ночи.

— А ты смогла бы? — не думая спросила Твайлайт, и через несколько мгновений ей захотелось взять свой сбивающий с мысли вопрос обратно.

Луна задумчиво моргнула.

— Возможно, какая-нибудь маленькая тень могла бы выжить, — медленно произнесла она, — если бы я приложила огромное количество магии, чтобы защитить её.

Принцесса покачала головой.

— В сердце Найтмэр Мун не было ничего, кроме ненависти. Вся Эквестрия погибала бы от голода и холода, а их принцесса лишь смеялась бы и считала свою месть свершившейся.

Твайлайт сглотнула подступивший к горлу комок.

— Твайлайт Спаркл, Найтмэр Мун… Я была чудовищем, и ни ты, ни кто-либо другой не должны забывать об этом.

— Но мы хотим, — сказала юная принцесса. Луна удивлённо уставилась на неё и Твайлайт снова сглотнула. — Ты уже знаешь, что Найтмэр Мун из легенд, которую мы все боялись на Ночь кошмаров, — это ужас, который нам нравится.

Твайлайт мягко улыбнулась.

— Я даже боюсь спрашивать принцессу Селестию, насколько это был преднамеренный план, — сказала она, но затем покачала головой. — В любом случае, это к делу не относится.

— Принцесса… Луна, поверить и по-настоящему понять, что ты могла бы стать монстром, трудно, — Твайлайт улыбнулась. — Легче забыть и уверовать в фантазии вроде истории моего отца.

Луна вздрогнула.

— Ложь во благо не меняет жестокой правды.

— Это так, — согласилась Твайлайт. — Я не утверждаю, что было бы лучше, чтобы правду забыли. Это было бы совсем по-жеребячьи. Я немного понимаю, что тебя ранит, но… Я хочу, чтобы ты попыталась взглянуть на это под другим углом, принцесса. Если бы эти пони ненавидели тебя, если бы они не простили тебе Найтмэр Мун, если бы они видели в тебе её ярость и ревность, они бы возненавидели историю моего отца. Они бы никогда в неё не поверили.

— Твайлайт Спаркл…

— Когда пони буквально наперегонки верят в такую историю, как “Найтмэр Мун”, это потому, что они… потому что мы любим тебя.

— Я… — Луна долго молчала, потом пересекла небольшое расстояние между ними и обняла Твайлайт. — Спасибо.

Кто-то постучал в дверь спальни.

— Твайлайт, сахарок? — послышался голос Эпплджек.

Луна отпустила Твайлайт, и младшая аликорн смогла восстановить дыхание.

— Входи, не заперто.

Дверь открылась.

— Начало уже скоро, — сказала фермерша и, заметив принцессу Луну, быстро поклонилась: — Принцесса.

Спайк, который ехал на её спине, спрыгнул и тоже поклонился.

Луна улыбнулась, кивнув в сторону Твайлайт.

— Я полагаю, что здесь есть кое-кто поглавнее меня, — сказала она.

Эпплджек взглянула на Твайлайт и покраснела.

— Ах…

Принцесса Книг хмыкнула.

— Ой, да ладно тебе, вставай уже.

Эпплджек улыбнулась и встала.

— Снаружи ждёт целый табун пони, — сказала она. — Ты готова?

— Откуда так много народу? — удивлённо спросила Твайлайт. Естественно, к этому времени новизна наличия местной принцессы уже начала спадать. — Неужели Пинки…

— Да не. Тут может быть моя вина, — ответила Эпплджек, снова краснея. Спайк рассмеялся. — Возможно, я упомянула, проходя мимо рынка, что сделаю целую кучу свежих яблочных оладий из лучших яблок, собранных сегодня.

Твайлайт вздохнула, потом рассмеялась.

— Полагаю, я не могу их винить. Думаю, пора начинать.

Спайк уже стоял у книжной полки.

— Куда ты положила каталог? — спросил он. — Мне нужно быстро выбрать романтические усы!

Принцесса снова рассмеялась, а затем посмотрела на Луну.

— Ты можешь остаться.

Старшая принцесса улыбнулась.

— Мне лучше уйти, — сказала она. — Скоро начинается приём моего Ночного Двора, и, я полагаю, что у твоего отца есть целый список вопросов, ожидающих моего внимания после приёма.

— Тогда как-нибудь в другой раз, — Твайлайт кивнула.

— Прежде чем я отбуду, Твайлайт Спаркл, — Луна склонила голову. — Мы искренне благодарим вас за всё, что вы сделали для нас.

Вспышка тёмного света сконденсировалась в запечатанный свиток.

— Можешь считать это и выражением нашей благодарности, и запоздалым поздравлением с твоим Вознесением, — свиток перекочевал к Твайлайт. — Я не знаю, почему моя сестра ещё не позаботилась об этом, но я рада, что у меня есть такая возможность.

Прежде чем Твайлайт успела спросить, что имеет в виду ночная принцесса, лунный свет, льющийся в окно спальни, на мгновение стал ярче, а затем Луна исчезла.

Спайк подбежал, держа раскрытым каталог усов.

— Вот эти вот! Твайлайт, быстрее!

Эпплджек покачала головой, сдерживая смех.

— Одну минуту, Спайк, — Твайлайт развернула свиток и быстро просмотрела его. — Вот жеж… понячьи перья!

— В чем дело, Твайлайт? — обеспокоенно спросила фермерша.

Принцесса лишь покачала головой.

— Сама посмотри, — сказала она, передавая свиток подруге.

Спайк нетерпеливо притопнул ногой.

— Ну! Чего ты ждёшь? — потребовал он. Обрадовавшись возможности отвлечься, Твайлайт взглянула на — практически незаметные, насколько она могла судить — усы и произнесла хорошо знакомое заклинание, пока Эпплджек читала вслух:

— Нашей властью, как принцессы Эквестрии, — декламировала земнопони, — в знак признания бесчисленных услуг, оказанных Ночному Трону и всем пони, селение Понивилль и все земли, принадлежащие короне, на два дня пути от него…

Эпплджек на мгновение замолчала.

Этого было достаточно, чтобы отвлечь Спайка от его новых усов.

— Что там? — спросил он.

—… даруются принцессе Твайлайт Спаркл навечно в качестве её личных владений, наряду с сюзеренитетом над всеми вассалами короны в пределах этих границ, — закончила Эпплджек. — Какого сена?

Твайлайт вздохнула и поднесла копыто к мордочке.

— Я позабочусь об этом. Спайк, положи его в мою стопку дел вместе с запиской, что необходимо найти пару хороших историй о конце феодального строя.
< — Начало

Юрий Петухов — Меч Вседержителя — Эпилог. НА КРУГИ СВОЯ — Часть 1

– Никто и никогда.

И снова покой объял его. Так и должно быть. Не славы ради шел он на смерть. И не все надо знать людям, не все способны выдержать они, не со всяким грузом в сердце жить можно. Никто и никогда! Будто ничего и не было. Просто род людской прошел по самому краю, по лезвию бритвы. .. и уцелел. Но никто и никогда не узнает имени спасителя. Все верно, все правильно. Никому ничего и не нужно знать.

– Ты отпустишь меня? – спросил он у сероглазого.

– Да, – ответил тот, – ты волен в остатке жизни своей. И я хотел бы, чтобы новые тяготы легли на плечи не твои, но тех, кто придет за тобою, ты много перенес и ты заслужил покой. Но никто не сможет обещать тебе покоя, пока ты там, среди живых.

– Никто, – эхом отозвался Иван.

– До конца дней своих лишь ты один на Земле и во Вселенной будешь знать правду о том, что случилось. Помни, ты один! Никто не может лишить тебя памяти. Но никто и никогда не поверит ни единому слову твоему, если решишь ты поведать смертным о гибели мира, о земном апокалипсисе. .. ибо для них он всегда впереди, в грядущем!

– Я знаю, – сказал Иван. – И все равно я хочу к ним, на Землю.

Сероглазый подошел совсем близко, возложил ладони на плечи. И Иван почувствовал, как некая часть его перетекает во что-то непостижимо огромное, не имеющее границ и вечное. Но еще он почувствовал, что остается самим собою, утрачивая лишь обретенное на время в Старом Мире и не нужное на Земле. Ему сразу стало легко и вольно – таким и следует возвращаться туда, к людям, таким и надо жить среди них. .. и кто знает, что будет там, на Земле? Он был чист и светел. Лишь стародавнее и привычное тяготило душу, обыденно, неизбавимо, ну да ничего, эту тяжесть надо было нести – до конца, до гробовой доски.

– А теперь проси Меня и Я исполню желание твое! – сказал сероглазый.

– Мне не о чем просить Тебя, – ответил Иван, – мне ничего не надо.

– Ничего? !

Иван пожал плечами. Ну что он мог попросить у Всемогущего! Вернуть из небытия Алену, Светлану, Гуга, Кешу, Дила Бронкса. .. Это невозможно. Да и зачем? Зачем обрекать их на новые страдания? ! Он знал, что все они в лучшем мире, что они ждут его, но он должен придти к ним не раньше и не позже положенного, предопределенного. Вот только несчастный Цай, за него надо попросить, за пожертвовавшего собой ради них, загубившего душу свою и затянутого в мрачные воды черного океана. ..

– Не проси за него, – прервал мучения Ивана сероглазый, – отдавшему душу за други своя будет воздано по делам его, и воссоединятся они по прошествии времен, ибо жизнь его черна и страшна была, но душа чиста. Проси для себя!

Все былое промелькнуло пред Иваном в стремительном вихре. И ничего не желал он исправить в прошедшем. Не нужны ему были земные богатства и почести. И власти он хлебнул с лихвой, до избытку. Ничего не надо! Лишь обожгло вдруг ослепительным пламенем, будто это он сам был привязан к поручням, будто его убивали трехглазые ироды. И встали перед глазами два корчащихся в лютом огне тела. И ударило в уши материнское проклятие. «Не придет он мстителем. .. не умножит зла! !! » Так было сказано, так изречено. А он пришел. Он не подставил левой щеки. Он повторил сказанное не им, но праведное и единственно верное: «Мне возмездие, и аз воздам! » И он не умножил зла, но сокрушил его – пусть не навсегда, пусть на время, но воздал по делам. .. А они все там же, в Черной Пустоте, в бездне среди падающих миров. .. И тогда он взмолился:

– Даруй мне ее прощение! И возьми их к себе, в Свет! И ощутил, что не легкие руки Вседержителя касаются его плечей, а совсем иные – тонкие, нежные, горячие, материнские. Да, это она обнимала его, прижимала к груди, плакала, орошая его грудь слезами, и опять обнимала – большого, сильного, постаревшего, совсем не похожего на того младенца, которого знала. И за спиной ее стоял отец и смотрел на него серыми, печальными глазами, и губы у него чуть подрагивали, он тоже хотел обнять сына, и он обнял, сдавил его, когда мать лишь на миг отстранилась. Да, это были они – те, кого он почти не знал, те, кто дали ему жизнь, погибшие за него во мраке Космоса.

– Сынок, милый, родимый, – причитала мать, совсем еще юная, лет на пятнадцать моложе его самого, сына, но исстрадавшаяся, дрожащая, – прости меня! прости нас! прости слова мои и забудь! Живи! Живи! ! Живи! !!

Читать «Только ты» — Лоуэлл Элизабет — Страница 6

Он увидел ее широко открытые, недоумевающие глаза и снова улыбнулся.

На сей раз Ева поняла, почему улыбка показалась ей загадочной. Она была слишком неуловимой, тонкой для такого огромного человека, как Рено Моран.

— Я узнал, что от твоих губ легко потерять голову, — сказал он просто.

Прежде чем Ева успела что-то ответить, Рено снова опустил голову.

— А теперь отдай мне обратно, gata. Мне это очень даже понравилось.

— Что? — недоумевающе спросила Ева, одновременно размышляя, не сошла ли она с ума.

— Твой язычок, — ответил он прямо у ее рта. — Высунь свой блестящий язычок и потри его о мой.

В первое мгновение Ева подумала, что ослышалась.

Рено принял молчание Евы за согласие. Он опустил голову еще ниже и хрипло застонал от удовольствия, снова коснувшись ее языка.

На миг Ева почувствовала себя той жемчужиной из ожерелья, которую деликатно держали могучие руки. Затем она вспомнила, где она, кто такой Рено и все предостережения донны относительно природы мужчин.

Ева отдернула голову, но уже после того как ощутила прикосновение его горячего языка к своему.

— Нет! — решительно сказала Ева, вновь испытывая страх.

Но на этот раз она испугалась себя, потому что испытала непонятную слабость.

Донна Лайэн предупреждала о том, чего хотят мужчины от женщин, но она никогда не говорила Еве, что желание может быть взаимным.

— Почему нет? — спросил Рено спокойно. — Тебе понравилось целовать меня.

— Нет.

— Не лги, gata. Я чувствую это.

— Ты… ты громила и вор.

— Ты наполовину права. Я воюю, я с ружьем. Но что касается воровства… Я беру только то, что является моим по праву, — жемчуг, кольцо, журнал — и девушку с золотыми глазами.

— Игра была нечестной, — проговорила Ева в отчаянии, когда Рено снова наклонился к ней.

— Это не моя вина. Не я сдавал карты.

Рено лениво прикоснулся ртом ко рту Евы, слушая, как ее напряженные губы пытаются что-то возразить.

— Но… — начала она.

— Тихо! — Рено пресек протест девушки тем, что куснул ее нижнюю губу. — Я выиграл тебя — и я намерен этим воспользоваться.

— Нет!.. Прошу, не надо!.

— Не беспокойся, — Рено медленно оторвался от губ Евы. — Тебе понравится. Я позабочусь об этом.

— Отпусти меня! — взволнованно воскликнула Ева.

— Ни в коем случае. Ты моя, пока я не решу по-другому.

Он улыбнулся и поцеловал бешено пульсирующую жилку у нее на горле.

— Если ты будешь по-настоящему хорошей, — сказал он негромко, — я отпущу тебя через несколько ночей.

— Мистер Моран, пожалуйста, поймите, я не собиралась проигрывать. Просто мистер Слейтер слишком пристально наблюдал за мной.

— И я тоже.

Рено поднял голову и с любопытством посмотрел на Еву.

— Ты все карты мне сдавала с низа колоды. Почему?

Ева заговорила быстро, стараясь убедить его и в то же время не глядя в знойную, чувственную глубину его глаз, которые жгли и сверкали, словно самоцветы.

— Я слишком хорошо знала Рейли Кинга и Слейтера. Тебя же я не знала.

— Значит, ты приготовила мне удел быть пристреленным, когда убегала с банком!

Появившийся на ее щеках румянец можно было рассматривать как признание своей вины.

— Я не думала, что все обернется таким образом, — пробормотала она.

— Но именно так все вышло, а ты ничего не сделала, чтобы помешать атому.

— Я стреляла в Стимера, когда он целился в тебя!

— Из чего? — насмешливо спросил Рено. — Бросила в него золотой монетой?

— Из короткоствольного пистолета. Я ношу его в кармане юбки.

— Удобно. И тебе часто приходится расчищать себе пулями дорогу после карточной игры? — поинтересовался Рено.

— Нет.

— Очень хорошая шулерша, да?

— Я не шулерша. Как правило, по крайней мере… Я только…

Ее голос дрогнул и замер.

Настроенный весьма скептически в отношении невиновности Евы, Рено приподнял черную бровь и с любопытством ожидал, когда она подыщет нужное слово.

— Я слишком поздно поняла, что Слейтер знает о моем шулерстве, — горестно призналась Ева. — Я знала, что он жульничает, но не могла его поймать. Поэтому я проиграла тебе, когда должна была выждать и дать похвалиться Слейтеру.

— Ну да, кольцо с изумрудами, — кивнул Рено. — С твоими картами тебе надо было пойти по крайней мере еще на один прикуп. Ты этого не сделала, и я выиграл кон, потому что у Слейтера не было времени добрать, чтобы иметь фуль.

Ева была поражена точностью рассуждений Рено.

— Ты игрок?

Он покачал головой.

— Тогда откуда ты знаешь про Слейтера?

— Очень просто. Когда он сдавал, он выигрывал. Затем ты начала выходить из игры слишком быстро, и я стал выигрывать, имея карты, которые выигрывать не должны.

— Кажется, твоя мама не имела привычки растить глупых детей, — пробормотала Ева.

— О, я один из самых бестолковых, — сказал Рено лениво. — Видела бы ты моих старших братьев, особенно Рейфа.

Ева прищурилась, пытаясь представить, как это можно быть проворнее Рено. Ей это не удалось.

— С объяснениями все? — вежливо осведомился Рено.

— А что?

— А вот что.

Рено наклонился и прижался ртом ко рту Евы. Когда он почувствовал, что Ева напряглась под ним, как бы собираясь сопротивляться, он прижал ее посильнее, напомнив о недавнем уроке. Когда дело касалось физической силы, у нее не было шансов против Рено Морана.

В порядке эксперимента Ева расслабилась, желая проверить, ослабит ли Рено давление на нее, если она не будет сопротивляться.

В тот же миг тяжесть куда-то улетучилась, и она ощущала только волнующий чувственный контакт с его телом, начиная от плеч и кончая ступнями.

— Теперь отдай мне поцелуй, — шепнул Рено.

— И после этого ты меня отпустишь?

— После этого мы и будем решать.

— А если я не поцелую тебя?

— Тогда я возьму то, что уже мое, и плевать мне на то, чего ты хочешь.

— Ты не сделаешь этого, — прошептала она неуверенно.

— Спорим?

Ева посмотрела в холодные зеленые глаза, которые были так близко от ее глаз, и поняла, что ей не следовало вступать в игру с Рено Мораном.

Она хорошо разбиралась в людях, но не могла понять этого человека.

В ушах Евы звучал совет дона Лайэна:

«Если ты не знаешь, блефует ли человек, и не можешь сделать первую ставку, сложи свои карты и жди, когда к тебе придут лучшие».

Ева приподняла голову и сложила трубочкой дрожащие губы, чтобы отдать Рено поцелуй, который он требовал. После быстрого прикосновения к его рту она отпрянула, чувствуя, как колотится сердце.

— Ты называешь это поцелуем? — спросил Рено.

Она кивнула, ибо была слишком взволнована, чтобы говорить.

— Я должен был сообразить, что в этом ты будешь жульничать, как и в картах, — сказал Рено с возмущением.

— Я поцеловала тебя!

— Так перепуганная девственница целует своего первого мальчишку. Ты же не девственница, а я не деревенский парень.

— Но я… я… — пролепетала она.

Рено что-то тихонько и неразборчиво пробормотал, затем отчеканил:

— Круглые глаза будешь делать щенку, у которого молоко на губах не обсохло. Мужчины моего возраста уже знают про женские трюки, и знания эти нам достались непросто.

— В таком случае ты знаешь недостаточно. Я не та, за которую ты меня принимаешь.

— Я тоже, — сухо парировал он. — Меня не обманет невинный взгляд твоих широко открытых глаз, потому что я сам был невинным. Это было давным-давно.

Ева открыла было рот, чтобы продолжить спор, но ей было достаточно одного взгляда, чтобы понять по лицу Рено: он уже принял решение по этому вопросу. Ледяной взгляд его зеленых глаз и складка у рта под усами не предвещали ничего доброго. Он считал ее девочкой из салуна и шулершей, все очень ясно и просто.

Хуже всего, что она не могла полностью винить его. Она действительно обманула его. Решив использовать Рено в своей смертельной игре со Слейтером и Рейли, она, в конечном итоге, рискнула его жизнью, не предупредив его об этом.

Готовый перевод Welcome to the class of superiority (Youkoso Jitsuryoku Shijou Shugi no Kyoushitsu e) / Добро пожаловать в класс превосходства: Глава 7. Команда двоечников :: Tl.Rulate.ru

Вступление

Наступили первые выходные мая. Ике с товарищами научились молча слушать учителя на уроках. Только Судо продолжал спать на занятиях, но никто не пытался ему помешать. Так как мы все еще не смогли найти надежный способ повысить баллы класса, на привычки Судо пока не обращали внимания.

И все же на него пал гнев одноклассников.

Тоже хочу спать. Вот-вот будет обед, тут трудно не уснуть. Ко всему прочему вчера я засиделся допоздна за просмотром фильма. Было бы чудесно сейчас вздремнуть.

Я уже начинал клевать носом, как вдруг ощутил острую боль в правой руке.

— Чего?!

— Что такое, Аянокоджи? Ты вскрикнул. Переходный возраст беспокоит?

— Н-нет, простите, Чабашира-сенсей. Просто соринка в глаз попала.

Обычно ученики начали бы перешептываться, однако сейчас они молчали и зыркали на меня, очевидно беспокоясь за наши баллы. Почесывая больное место, я посмотрел на соседку Хорикиту и увидел ее с циркулем в руке.

Это ненормально. Зачем ей вообще понадобился циркуль? На занятиях истории он нам без надобности. Когда прозвенел звонок, я подошел к ней.

— Есть вещи, которые можно делать и которые нельзя! Циркуль – вещь опасная!

— Злишься?

— Ты проделала дырку в моей руке! Дырку!

— О чем ты? Когда это я тыкала в тебя циркулем?

— Очевидно же, в твоих руках орудие преступления.

— Считаешь, это я уколола тебя, просто потому что увидел у меня в руке циркуль?

— Меня разбудил не шум урока, а боль.

— Будь осторожен. Если бы тебя увидели спящим, у нас бы вычли баллы.

Хорикита так хотела вырваться из класса D, что стала беспокоиться и о таком. Протест против правил распределения закончился для нее ничем. Блин, больно. Черт побери, если Хорикита когда-нибудь сама задремлет, я ее таким же способом разбужу.

Когда все начали собираться на обед, заговорил Хирата:

— Тест, о котором говорила Чабашира-сенсей, уже совсем скоро. Мы все понимаем, что, если не наберем проходной балл, нас исключат. Так что, думаю, было бы неплохо создать учебные группы, — Герой класса D, намеревавшийся заняться благотворительной помощью, продолжил:

— Если будете пренебрегать учебой, провалитесь на тестах и вас исключат. Я хочу этого избежать. Но это не единственная цель, ведь высокие баллы наверняка отразятся и на количестве наших баллов. Я попросил помощи некоторых ребят, у которых на прошлом тесте были хорошие оценки. Так что если вы не уверены в том, что наберете достаточно баллов, пожалуйста, присоединитесь к учебной группе. Конечно, остальные также могут это сделать, — сказав это, Хирата посмотрел на Судо.

— Блин… — тот отвел взгляд, скрестил руки и закрыл глаза. С тех пор как Судо отверг предложение Хираты представиться, их отношения совсем не улучшались.

— С пяти часов, сегодня и до дня тестов, я планирую регулярно заниматься по два часа здесь, в классе. Если хотите присоединиться, приходите. Конечно, вы можете уйти из группы, когда сами захотите. На этом все!

Когда Хирата закончил, сразу несколько ребят с наихудшими оценками встали и подошли к нему.

Только Судо, Ике и Ямаучи не приняли от него помощь. Последние двое немного колебались, но все-таки отказались.

Я не могу сказать, испугались ли они гнева Судо или просто завидовали популярности Хираты.

Часть 1

— Ты свободен в обед? Может быть, поедим вместе? — спросила меня Хорикита во время перемены.

— Необычно это, получить от тебя приглашение. Мне как-то страшно.

— Нечего бояться. Я могу купить тебе набор с овощами, если не против.

Бесплатный обед?

— Просто шучу. Я куплю тебе все, что ты сам выберешь.

— Ну, точно страшно. В чем подвох? — приглашение Хорикиты было подозрительным. Трудно не занервничать, если тебя приглашают ни с того ни с сего. Помню, Хорикита сама о чем-то таком говорила.

— Если все всегда будут сомневаться друг в друге, общество не будет процветать, верно?

— Это да, но…

У меня не было иных планов, поэтому я просто пошел с Хорикитой в столовую. Выбрал один из самых дорогих обедов, нашел свободное место, и мы с Хорикитой устроились там.

— Что ж, итадакимас*? — Хорикита смотрела на меня, словно хотела, чтобы я начал есть.

[П/П: Итадакимас (яп. «принимаю», скромно о себе) – нечто среднее между «приятного аппетита» и благодарности богам за еду.]

— Что такое, Аянокоджи-кун? Почему ты не ешь?

— Ох… — опять мне как-то страшно стало. Тут точно скрыт какой-то подвох. Обед не может быть бесплатным. Но я не могу мешкать. Если еда остынет, легче не станет. Потому я нерешительно откусил от крекера.

— Прости за неожиданность, но можешь меня выслушать.

— У меня было дурное предчувствие… — Я собирался встать и убежать, но она схватила меня за руку.

— Аянокоджи-кун, прошу еще раз. Выслушаешь меня?

— Ох…

— С тех пор как Чабашира-сенсей дала нам советы, количество нарушений на уроках существенно уменьшилось. Можно даже сказать, количество поводов снизить баллы сократилось вдвое.

— Ага, точно. И это было не так уж и трудно, — не факт, что так и дальше пойдет, но по крайней мере несколько последних дней прошли намного лучше, чем предыдущий месяц.

— Теперь, следующее, над чем нам нужно поработать – это повысить баллы на промежуточных экзаменах. Хирата-кун уже начал действовать.

— Учебные группы, хех. Ну… думаю, они помогут. Вот только…

— Вот только что? Ты что-то хочешь сказать? Что-то не так с учебными группами?

— Нет, не с ними. Вообще странно, что тебя беспокоят окружающие.

— Я раньше и представить не могла, что можно и не сдать экзамен. Но оказалось, что для некоторых учеников это нормально.

— Ты о Судо с товарищами? Как всегда безжалостно.

— Я констатирую факт.

Ученики не могут покидать территорию школы, общаться с людьми за ее пределами и ходить на дополнительные занятия, а значит, остается только учить друг друга.

— Я почувствовала облегчение, когда Хирата-кун организовал учебную группу. Но Судо-кун, Ике-кун и Ямаучи-кун в нее не вступили. И меня это беспокоит.

— А, эти… У них плохие отношения с Хиратой. Они не будут к нему ходить.

— В таком случае они завалят тесты. Чтобы стать классом А, нам нужно стараться не терять баллы и сфокусироваться на их получении. Мне кажется, вероятность того, что баллы за тест связаны с выплатами, очень высока.

Логично считать, что учеников вознаграждают пропорционально приложенным усилиям.

— Что если… ты тоже создашь учебную группу, как Хирата? Так мы сможем помочь Судо, Ике и Ямаучи.

— Ага. Не возражаю. Тебя это, наверное, удивляет?

— Твой настрой меня удивляет, — На самом деле ничего такого. Она старается ради себя самой, хоть я и никогда не считал ее безразличной к другим, — Я понял, что ты хочешь подняться до класса А. Но, если честно, никогда не думал, что ты будешь просто учить их. Такие парни ненавидят учиться. Да и ты сама держалась особняком с самого начала. Похвально, что человек, не желающий обзаводиться друзьями, предлагает их учить.

— Поэтому я и обратилась к тебе. Мне повезло, что вы так близки между собой.

— Что? Да не то чтобы…

— Будет проще, если с ними поговоришь ты. Вы же друзья? Так что просто приведи их в библиотеку. Я помогу им с учебой.

— Это безумие. Думаешь, такой парень, как я, ведущий безвредное и безобидное существование, сможет?

— Вопрос не в том, сможешь ты или нет. Просто сделай.

Я тебе собачка что ли?

— Ты можешь хотеть в класс А сколько угодно, но меня в это не втягивай.

— Ты же съел? Угощение. Обед. Этот замечательный вкусный обед.

— Я получил искреннее и добровольное угощение от другого представителя рода человеческого.

— Нет, это была не просто любезность.

— Ничего не слышу. Точно, я верну тебе потраченные баллы. И тогда мы в расчете.

— Не опущусь до получения взятки. Предложение отклонено.

— Я впервые начинаю на тебя злиться.

— Так что? Поможешь мне? Или хочешь стать врагами?

— Ты будто приставила мне пистолет к голове и угрожаешь…

— Ничего не «будто», я действительно угрожаю.

Такова сила ее жестокости? Очень эффективно.

Ладно… если на мне только общий сбор, думаю, можно и помочь.

Слабость Хорикиты в том, что у нее нет друзей.

К тому же мы с Судо, Ике и остальными многое пережили вместе до того, как подружились. Я не могу позволить им так быстро покинуть школу.

Пока я сомневался, Хорикита решила усилить давление.

— Тебе не кажется, что ты должен извиниться за то, что сговорился с Кушидой-сан, для того, чтобы затащить меня в ту кафешку?

— Ты же сказала, что не винишь нас? Пользоваться тем случаем нечестно.

— Я это говорила Кушиде-сан, не припоминаю, чтобы это относилось к тебе.

— Ого, грязный прием…

— Если хочешь заслужить прощение, помоги мне.

Похоже, у меня изначально не было ни единого шанса. Думал, она сама отступит, но теперь уже я не вижу возможности отказать.

— Не обещаю, что они придут. Тебя это устроит?

— Уверена, ты сможешь их собрать. Вот мой номер телефона. Если что-то случится, позвони.

Таким необычным способом я получил номер телефона девушки. Впервые в старшей школе.

Правда, он принадлежит Хориките… Мда, не особо я этому рад.

Часть 2

Я осмотрел весь наш класс. Так, и что же я здесь пытаюсь найти?

Придет ли хоть кто-нибудь, если просто попрошу: «Не хочешь вместе позаниматься после уроков?» Мы с Судо и Ике были друзьями, всего лишь время от времени обедающими вместе. И сейчас их интересы чересчур далеки от учебы.

Терять нечего. Просто попробую спросить.

— Судо, ты сейчас свободен? — поинтересовался я, когда он вернулся в класс после обеденного перерыва. Он был потный и тяжело дышал. Наверное, играл на перемене в баскетбол, — Что собираешься делать с экзаменами?

— А, это… да без понятия. В учебе я никогда особо силен не был.

— О, правда? У меня есть вариант специально для тебя. Думал с сегодняшнего дня начать обучаться после занятий. Не хочешь присоединиться?

Судо на какое-то время задумался.

— Ты серьезно? Меня бесят даже обычные уроки, сомневаюсь, что мог бы заниматься еще и после них. К тому же у меня есть клуб. Нет, это просто невозможно. А обучать нас кто возьмется? Твои оценки так себе, знаешь ли.

— Учить будет Хорикита.

— Хорикита? Я о ней практически ничего не знаю. Звучит подозрительно, так что отказываюсь. Попробую вызубрить все перед самым началом теста. Можешь идти.

Как и предполагал, Судо отказался. Он ничего не понял.

Черт, нехорошо это. Если бы я настоял, он мог бы и врезать. Ничего не поделать. Начнем с кого-то, с кем попроще иметь дело. Подумав так, я окликнул Ике, играющегося с телефоном.

— Эй, Ике!

— Нет! Я слышал твой разговор с Судо. Учебная группа? Не мое это.

— Знаешь же, что тебя исключат, если не сдашь?

— В прошлый раз я завалил, но в этот раз будет легче. Приложу все усилия к ночной зубрежке вместе с Судо.

Он думает, что такое сработает? Даже не чувствует надвигающейся опасности.

— Если бы прошлый тест не был внезапным, я бы набрал хотя бы сорок баллов.

— Понимаю, что ты хочешь сказать, однако бывают моменты, когда нельзя полагаться на случай.

— Время после занятий дорого для ученика старшей школы. Я не хочу тратить его на учебу, — он отмахнулся, показывая, чтобы я уходил. Очевидно, он был увлечен перепиской с девушкой. С тех пор как Хирата стал встречаться, Ике начал отчаянно искать себе подружку.

Понурив плечи, я вернулся на место. И попытался доказать Хориките, что ей лучше сдаться.

— Без шансов.

— Я не расслышал, ты что-то сказала?

— Без шансов, говорю. Ты же не думаешь, что так легко сорвался с крючка?

Черт! Какая наглость с ее стороны отвергать мои попытки!

— Нет, конечно же нет. У меня в запасе еще 425 стратегических вариантов.

Я еще раз обвел класс взглядом. Все выглядело спокойно, атмосфера расслабленная. Нужен способ заставить учиться тех, кто ненавидит учиться. И заставить их потратить на это не учебное время, а их свободные часы. Я бы отказался от этого дела, но они находятся под угрозой исключения…

Думаю, Судо не стал бы соглашаться на первое же совместное обучение.

Мне нужно найти какой-то стимул. Заставить его поверить, что за занятиями последует награда. И желательно выбрать что-то такое, что их обязательно зацепит, тогда план наверняка сработает.

— Понял! — с радостной улыбкой, словно достигнув божественного откровения, я повернулся к Хориките, — Твоя задача в том, чтобы помочь им с учебой, но собрать их всех непросто. Мне нужны твои особые качества. Можешь помочь?

— Особые качества? Я могу выслушать… но что конкретно требуется сделать?

— Как насчет такого варианта: ты станешь девушкой того, кто получит хороший балл на тесте. Они на это точно поведутся. Девушка – лучшая мотивация для парней.

— Умереть хочешь?

— Нет, мне бы лучше остаться в живых.

— Я думала, ты действительно что-то придумал. Глупо было в это поверить.

Ну нет же, я правда верю, что это сработает! Это бы стало лучшей мотивацией для них. Но Хорикита не понимает парней.

— Ладно, тогда поцелуй. Ты поцелуешь того, у кого будет лучшая оценка.

— Да ты реально умереть хочешь?

— Я бы еще пожил.

Мне прилетел мгновенный подзатыльник. Блин, Хорикита вообще ни с чем не собирается соглашаться. А было бы очень эффективно. В итоге я вернулся к началу пути.

Подумав об этом, я обратил внимание на одну весьма заметную личность, сидящую в средних рядах. Нет, не Хирата, а еще кое-кто очень популярный – Кушида Кикё.

Выглядит радостной и активной, как всегда. Общительная девушка, с которой могут спокойно разговаривать и парни, и девушки. В самом деле, Ике сошел с ума от одержимости Кушидой, а Судо и остальным она тоже нравится. И ее оценки относительно высокие. Подойдет для моего плана!

— Эй! — окликнул я ее, однако тут же передумал.

— В чем дело?

— Нет… ничего.

Хориките не понравится, если я позову еще кого-то. В прошлый раз, когда мы с Кушидой работали над операцией «Дружба», эта девчонка взбесилась.

И в учебную группу она вряд ли примет Кушиду, особенно если учесть, что у нее хорошие оценки. Так что нужно подождать, пока Хорикита не вернется в общежитие, и только потом приступать к активным действиям.

Часть 3

Итак, занятия подошли к концу. Хорикита быстро собралась и двинулась в общежитие, как делала всегда. Время начать исполнение плана. И первым делом я должен уговорить Кушиду.

— Ты не занята? — спросил я у нее, когда она уже собиралась домой. Она обернулась на мой внезапный оклик.

— Необычно, что ты сам захотел со мной поговорить. Что-то от меня нужно?

— Да. Если не против, хотел бы поговорить об этом снаружи.

— Я собиралась пойти погулять с друзьями, так что времени у меня немного, но… идем, — улыбнулась она и последовала за мной.

В коридоре, завернув за угол, Кушида остановилась в ожидании.

— Могу поздравить, Кушида, тебя выбрали на роль посла. Прошу, посодействуй помощи классу!

— Ч…что? Прости, что это значит?

Я рассказал про учебную группу, которую мы хотели собрать, чтобы помочь Судо. Конечно, не забыл упомянуть и то, что учить их будет Хорикита.

— Подумал, ты могла бы использовать учебную группу, чтобы подружиться с Хорикитой.

— Я хочу с ней подружиться… но меня это не сильно беспокоит, знаешь ли. В конце концов помогать друзьям естественно. Так что я в любом случае тебе помогу.

Черт, она слишком добра… Такое впечатление, что ей хочется защитить Ике, Судо и остальных от исключения.

— Тебя это точно устраивает? Если не хочешь, я не буду настаивать. Ох, прости, я это говорю не потому, что не хочу, чтобы ты нам помогала. Просто… я очень рад.

Кушида прислонилась к стене и шаркнула ногой.

— Исключать людей только из-за плохих оценок жестоко. Мы с таким трудом подружились, будет грустно, если придется расстаться. Когда Хирата-кун решил собрать учебную группу, я была восхищена его идеей. Но Хорикита-сан внимательнее к окружающим, в отличие от меня. Это она обратила внимание на Судо-куна и его друзей. Кажется, она начинает видеть друзей в своих одноклассниках. И я на все готова ради того, чтобы ей помочь! — улыбнулась Кушида и почему-то взяла меня за руку. Ох, она слишком милая!

— В таком случае я рассчитываю на тебя. Ты мне этим очень поможешь.

Никто не устоит перед ее улыбкой.

— Можно и я тебя попрошу об услуге? Хочу присоединиться к учебной группе.

— А? Серьезно?

— Ага, чтобы учиться вместе со всеми.

План сработал. Если Кушида будет в группе, ее присутствие благотворно повлияет на атмосферу. Однако у Кушиды хорошие оценки, и ей вроде бы незачем ходить туда.

— Когда у нас начнутся занятия?

— Я думал завтра или около того.

«По крайней мере, так решила Хорикита», — уже мысленно закончил я.

— Да? Тогда необходимо поговорить со всеми сегодня.)]

Как быстро это они!

А когда я его спрашивал, Ике лишь отмахнулся… Присутствие девушки – это важный аргумент для убеждения парней. Будто у нее особая суперспособность.

[Я только что написала Судо-куну, думаю, он согласится (＾ω＾)] — прилетело еще одно письмо.

Такими темпами нам удастся собрать всех уже завтра.

Обрадованный молниеносным развитием событий, я написал Хориките. Отправил ей письмо о том, что договорился c Кушидой, что Ике и Ямаучи согласились присоединиться. А еще о том, что сама Кушида тоже будет состоять в учебной группе.

Что ж, время сходить в душ. Но как только я поднялся с кровати, раздался звонок телефона. Это была Хорикита.

— Алло?

— Не поняла твоего письма.

— В смысле не поняла? Там все коротко и ясно. Скорее всего, завтра придут все трое.

— Не это. Ты написал, что Кушида-сан помогла. Впервые об этом слышу.

— Я попросил ее. Кушида очень старается помочь всем в классе, она захотела бы присоединиться, пригласил бы я ее или нет. Короче, Судо, Ике и Ямаучи будут. Все хорошо?

— Не припомню, чтобы разрешала подобное. У нее и оценки неплохие.

— Если включить в план Кушиду, шансы на успех повышаются. Я просто принял элементарную меру предосторожности для повышения вероятности удачного исхода.

— Мне это все равно не нравится. Разве ты не должен был сначала меня спросить?

— Я знаю, ты не переносишь таких общительных людей, как Кушида. В общем, это все ради того, чтобы никто не завалил тест. Или хочешь заняться сбором двоечников сама?

— Ну… — кажется, Хорикита начала понимать, что Кушида в команде нам пригодится. Но ее гордость не позволяла просто так с этим смириться.

— У нас не так много времени до теста. Все еще чем-то недовольна?

Кстати, Хорикита почти не оставила в своем плане пространство для маневра. Но я ее подловил, и она молчала. Молчание затянулось.

— Ладно, без жертв не обойтись. Но Кушида-сан поможет нам только собрать ребят. Я не согласна, чтобы она состояла в группе.

— Но почему? Она помогает лишь на таком условии. Это иррационально.

— Я не приму ее в группу. И не передумаю.

— Даже так… хочешь отомстить нам за тот обман?

— Это другое. Она прошла на пробном тесте. Лишние люди потребуют лишних усилий и будут мешать.

Ее объяснения имели свой резон, но я все равно не понимаю, почему она отказывает Кушиде.

— Ты просто ненавидишь Кушиду?

— Если чувствуешь себя рядом с кем-то некомфортно, это ненависть?

— Что?

Не понял, о чем она? Кушида старается понять Хорикиту больше кого бы то ни было, пытается стать ее другом. Никогда не думал, что Хорикита на самом деле может ненавидеть Кушиду.

— А если они решат не ходить на занятия без Кушиды?

— Прости, изучение материала к тесту займет больше времени, чем я думала. Отключаюсь, мы заболтались. Доброй ночи!

— Эй!

Она бросила трубку. Мизантроп сделал бы так же. Но чтобы подняться до класса А, нужно научиться идти на компромиссы.

Я воткнул телефон в зарядку, положил его на стол и растянулся на кровати.

«Бракованные, хех!» В первый день обучения второгодки так отозвались о нас. «Defective product» – по-английски. Они привыкли насмехаться над учениками класса D. У безупречной на первый взгляд Хорикиты наверняка тоже имеются проблемы. В какой-то мере я даже понимаю ее.

Что же делать? Должен ли я надавить на нее? В худшем случае эта девчонка просто возьмет и откажется. Но, если Хорикита не будет учить, время пройдет впустую.

С тяжелым чувством на душе я набрал номер Кушиды.

— Алло? — вместе с голосом в трубке раздался сильный шум ветра. Звук вскоре ослаб, а потом и вовсе пропал

— Ты там волосы сушишь?

— Ты слышал? Уже закончила, все хорошо.

Кушида только из ванной, эх… погодите, мне некогда фантазировать на эту тему.

— Эм, у меня плохие новости… Можно обернуть все назад, будто я и не просил тебя собрать ребят?

— А зачем? — ответила она после короткой паузы. Она хочет узнать причину, а не злится сразу.

— Прости, не могу раскрывать подробности. В общем, возникли трудности.

— Вот как… я и правда не нравлюсь Хориките-сан.

Я даже намеками не говорил, но Кушида поняла все по одному лишь телефону.

— Дело не в ней. Это моя ошибка.

— Ничего, можешь не скрывать. Я вовсе не злюсь. Честно говоря, догадывалась, что она откажет. Я ей не нравлюсь. Случилось лишь то, что должно было произойти.

Это женская интуиция?

— В любом случае это моя вина, ведь именно я попросил тебя помочь.

— Нет, не за что извиняться. Но… не думаю, что Хориките-сан удастся собрать Судо и остальных самой.

Тут не поспоришь.

— Так что Хорикита-сан сказала? Она была против того, чтобы я собрала ребят? Или не хотела видеть меня в учебной группе?

Кушида попала в точку, словно слышала наш разговор.

— Последнее. Похоже, я испортил тебе настроение.

— Ха-ха-ха, ну точно. Да не извиняйся. Ее аура говорит: «Не подходи ко мне». Было ожидаемо услышать от нее отказ, — И все-таки она на редкость прозорлива, — Но ребята согласились из-за того, что я обещала состоять в группе вместе с ними… Ты не соврешь, если скажешь, что я не смогу прийти. Только если напишешь им прямо сейчас, они возненавидят Хорикиту.

Кушида меня немного пугает. Она понимает вообще все.

— Можно я все сама сделаю?

— Что сделаешь?

— Завтра приведу ребят к Хориките-сан. Конечно, я тоже там буду.

— Это…

— Можно же? Или сам справишься? У тебя есть способ собрать ребят без моей помощи или есть способ убедить Хорикиту?

Увы, это невозможно.

— Понял. Действуй так, как считаешь нужным. Но я не знаю, что из этого выйдет.

— Не страшно, при любом исходе ты ни в чем не виноват. Тогда до завтра!

Она положила трубку. Никогда бы не подумал, что могу устать от общения с ней сильнее, нежели после телефонного разговора с Хорикитой. Она сказала, что все будет в порядке, но так ли это?

Хорикита начнет измываться над каждым, кто ее не послушается. Такая сомнительная ситуация просто обязана обернуться катастрофой. Обеспокоенный, я направился в ванную.

Хватит думать о завтрашнем дне, это навевает тоску. Завтра наступит и закончится, вне зависимости от моих волнений по этому поводу. Что-нибудь да выйдет.

Часть 5

На утро Хорикита пришла угрюмая. Было бы здорово, если бы она миленько хлопнула себя по щекам и, надув губки, ударила парня в грудь. Но она не выражала ничего и сидела тихо. И даже не обратила внимания на мое присутствие. Правда, если я повернусь к ней спиной, она точно потянется за циркулем…

Занятия закончились, и наступило свободное время.

— Все придут в библиотеку? — первые ее слова за день оказались про учебную группу. Она говорила так, словно я должен был что-то прочитать между строк.

— Кушида их приведет. Не знаю, будут ли они учиться.

— Приведет, значит? Ты же сказал ей, что я не приму ее в группу?

С этими словами Хорикита направилась в библиотеку. Когда я выходил из кабинета, Кушида мило подмигнула мне.

Заняв угол длинного стола в библиотеке, мы ждали учеников.

— Я их привела! — подошла к нам Кушида. За ней были…

— Кушида-тян рассказала нам об учебной группе. Не хочу, чтобы меня так быстро исключили. Позаботься о нас, пожалуйста!

Ике, Ямаучи и Судо. И еще один неожиданный гость. Парень по фамилии Окитани.

— Окитани, ты тоже набрал меньше проходного балла?

— А, нет-нет. Но волнуюсь, так как оставался на грани. Я… мне нельзя присоединиться к вам? Ходить в группу Хираты для меня трудно… — посмотрел Окитани на меня, и почему-то на его лице появился легкий румянец.

Стройная фигура, синие волосы, стриженные под короткий боб. Парни, зацикленные на девушках, наверняка сказали бы: «Я влюбился!». Если бы он не был парнем, конечно. Это очень опасная ситуация.

— Ничего страшного, если Окитани-кун будет в группе? — спросила Кушида. У него тридцать девять баллов, вот он и беспокоится.

— Если ты боишься не набрать проходной балл, можешь приходить. Но ты должен стараться так же, как и все остальные.

— Л… ладно, — радостно уселся Окитани. Кушида попыталась сесть рядом с ним, но Хорикита заметила это и предупредила ее.

— Кушида-сан, разве Аянокоджи-кун тебе не говорил? Ты…

— Если честно, я тоже беспокоюсь о своих оценках.

— Ты… у тебя же были неплохие результаты на прошлом тесте?

— В тот раз мне просто повезло. Многие вопросы были на выбор ответа. Примерно в половине случаев, думаю, я просто угадала. Если честно, едва прошла, — Кушида мило почесала щеку и смущенно улыбнулась, — Наверное, я на одном уровне с Окитани-куном, если не хуже. Поэтому хочу вступить в группу, чтобы не получить плохой оценки. Так ведь можно?

Я не мог скрыть удивления смелостью нового плана Кушиды. Она разыграла партию после того, как Окитани разрешили присоединиться. Хорикита не может отказать.

— Ладно…

— Спасибо, — вновь улыбнулась ей Кушида. Привести Окитани наверняка было частью ее плана. Она использовала его для оправдания собственных намерений.

— Проходной балл до 32. С 32 баллами – это не сдал?

— Если «до», то 32 балла – это сдал. Судо, справишься ли ты?

Даже Ике волнуется за Судо. Конечно, им важно знать, «до» или «до, включительно».

— Это не имеет значения. Моя цель состоит в том, чтобы все вы получили минимум по 50 баллов.

— Эй, не слишком ли это для нас?

— Ориентироваться на минимум небезопасно. Вы, не набравшие даже проходного балла, можете провалиться, — Аргумент Хорикиты был логичен, и все неохотно с ним согласились, — Я собрала большинство тем, которые будут в тесте. За следующие две недели, следуя моему плану, мы должны пройти их все. Если что-то не понимаете, сразу же спрашивайте.

— Эй, я не понимаю первой задачи, — Судо сердито посмотрел на Хорикиту и прочитал вопрос:

«У товарищей А, В и С на троих 2150 йен. У А на 120 йен больше, чем у В. Когда С отдал В 2/5 своих денег, у В стало на 220 йен больше, чем у А. Сколько денег было у А изначально?»

Задача, требующая составить систему уравнений. Для ученика старшей школы – элементарно.

— Используй свои мозги. Если сдашься в самом начале – ничего не выйдет.

— Ты так говоришь… но я даже не знаю, с чего начинать.

— Все остальные в школе могут с этим справиться.

Школа принимает учеников на основании не только оценок. Судо наверняка взяли за его спортивные таланты. Если так подумать, разве его не должны были тут же исключить за плохие оценки?

— Ох, я тоже не знаю… — Ике в явном замешательстве почесал голову, — Окитани-кун, может быть, ты знаешь способ решить?

— Эм… А+В+С равно 2150 йен, а А равно В+120… — Окитани, которому удалось не провалиться на последнем тесте, начал составлять уравнения. Кушида смотрела из-за его плеча.

— Да, да, правильно, правильно. А теперь?

Кушида храбрая. Хотя и сказала, что сомневается в своих оценках, она сразу же начала учить Окитани.

— Честно говоря, это задача, которую решают первогодки и второгодки в младшей школе. Если не можете научиться даже этому, вы не сможете ничего.

— Мы что, в младшей школе?

— Как Хорикита и сказала, плохо, если вы не можете этого решить. Первые несколько задач по математике в тесте были примерно такого уровня, но я понятия не имела, что делать с последней.

— Я могу научить тебя составлять системы уравнений, если хочешь, — Хорикита не задумываясь взяла свою ручку. Ужасно, но только Кушида и Окитани знали, как решать эту задачу.

— Для начала, что такое «система уравнений»?

— Ты серьезно?

Ого, эти парни вообще никогда не учились! Судо бросил карандаш на парту.

— Нет, хорош. Это не сработает, — он сдался, толком даже не начав.

Хорикита посмотрела на парня, раздраженная его ничтожным видом.

— Погодите, ребята. Давайте все вместе постараемся! Если разберетесь с этими задачами, сможете использовать эти знания на тесте, хорошо?

— Что ж, раз Кушида-тян так говорит, мы постараемся, только… если нас будет учить она, я буду стараться даже сильнее.

— Эм…

Хорикита промолчала, когда Кушида спросила ее разрешения. И ее молчание было проблемой. Если она так и будет себя вести, остальные забьют на учебу. Кушида решилась и взялась за карандаш.

— Это, как и сказала Хорикита-сан, задача на составление системы уравнений. Я запишу сказанное в математическом виде, — с этими словами она записала три уравнения.

Кажется, что они стараются, но, даже если она запишет уравнения и покажет им, эти балбесы ничего не усвоят. У нас получается не учебная группа, а просто место траты времени. Они просто не понимают ее объяснений.

— Итак, ответ 710 йен, понимаете? — удовлетворенная, Кушида улыбнулась Судо, — Теперь можешь ответить на вопрос? Почему?

— Эм…

Она наконец-таки осознала, что все объяснения ушли впустую.

— Не хочу вас обижать, но вы ребята чересчур недалекие и не знаете самых банальных вещей, — заявила молчавшая все это время Хорикита, — Меня пугает ваше будущее, если вы не в состоянии справиться даже с этой задачей.

— Вот как. Значит, ничего не поделать! — взбешенный ее словами, Судо ударил кулаком по столу, — Ты неисправима!

— Меня и не нужно исправлять. Твое мнение меня не волнует. Мне просто тебя жалко. А я всю жизнь старалась избегать вещей, вызывающих у меня жалость.

— Можешь говорить что хочешь. Учеба все равно никак не повлияет на мое будущее.

— Учеба не влияет на будущее? Интересное заявление. С чего это ты так решил?

— Ничего страшного, если я не могу решить эту задачу. В этом просто нет смысла. Чем корпеть над учебниками, я лучше буду стараться стать профессиональным баскетболистом.

— Глупости! Если научишься решать эту задачу, вся твоя жизнь изменится. Начнешь учиться, будет меньше неприятностей. Точно так же и в баскетболе. Ты же не играешь в него по своим собственным правилам? Или так же бежишь от каждой трудности, как поступаешь с учебой? Создается впечатление, что ты и к тренировкам относишься несерьезно. Такой ты есть! Будь я куратором клуба, не позволила бы тебе попасть в основной состав.

— Тьфу… — Судо поднялся и схватил Хорикиту за воротник.

— Судо-кун!

Кушида подскочила и схватила Судо за руку еще до того, как я успел что-либо сообразить. Однако Хорикита лишь приподняла брови и оставалась спокойной.

— Ты мне неинтересен, но я понимаю, какой ты человек. Хочешь стать профессиональным баскетболистом? Думаешь, такое детское желание можно просто исполнить в существующем обществе? Такой безответственный человек, как ты, профессионалом не станет. А если и станет, то не думаю, что ты будешь зарабатывать достаточно. Ты идиот, если надеешься получить работу своей мечты.

— Ты!.. — было видно, что Судо вот-вот потеряет контроль. Если поднимет руку, мне придется вмешаться и удержать его.

— Вот так просто бросишь учебу, да и вообще школу? Тогда точно можешь забыть о своей мечте стать профессиональным игроком и продолжишь жить своей жалкой жизнью, перебиваясь подработками.

— Ха… ну и отлично! Я сдаюсь! Не из-за того, что слишком трудно. Я пропустил тренировку, и это какая-та бессмысленная трата времени. Всем покеда!

— Ты говоришь странные вещи. Учиться чему-то всегда трудно! — добила его Хорикита.

Если бы не Кушида, он бы точно ударил ее. Не скрывая раздражения, Судо запихнул учебник в сумку.

— Эй, тебя такое устраивает?

— Да плевать! Ему неинтересно… и нам незачем стараться ради такого человека, даже если на кону исключение. У него нет желания задерживаться в этой школе.

— Я сразу почувствовал неладное, когда ты – девушка без друзей – вдруг создала учебную группу. Позвала нас сюда и обзываешь нас идиотами. Если б не была девчонкой, я бы тебе точно врезал.

— Да тебе просто не хватает смелости, чтобы ударить меня? Не используй мой пол как причину собственной трусости.

Только что созданная учебная группа уже разваливалась.

— Я тоже ухожу. И не столько потому, что я не хочу учиться… в основном потому, что ты бесишь. Хорикита-сан, ты можешь быть умной, но это не значит, что ты лучше нас! — отказался Ике, потеряв терпение.

— Мне плевать, вылетите вы из школы или нет. Поступайте, как хотите.

— Что ж, я делаю ставку на ночную зубрежку.

— Интересно, а сюда ты пришел не потому ли, что не способен учиться самостоятельно?

— Тьфу…

Жестокие слова Хорикиты задели даже обычно жизнерадостного Ике. Ямаучи также стал собираться. Взволнованный Окитани поднялся, не способный противиться воле остальных.

— Ребят… вы уверены?

— Идем, Окитани.

В итоге они вдвоем вышли из библиотеки.

Остались только мы с Кушидой. И даже она, наверное, скоро уйдет.

— Хорикита-сан, почему ты их не остановила?

— Я ошиблась. Если сегодня они и прошли каким-то чудесным образом, ситуация повторилась бы в будущем. И они бы снова все бросили. Я просто осознала, что это лишняя трата времени и сил.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Хочу сказать, нам нужно избавляться от балласта.

Не будь здесь учеников с плохими оценками, не было бы и необходимости их учить, а средний балл бы вырос. Она пришла к такому выводу.

— Так вот в чем дело… Слушай, Аянокоджи-кун, ты с ней согласен?

— Если так решила Хорикита, наверное, пусть так и будет?

— Аянокоджи-кун, ты правда так думаешь?

— Ну, мне бы не хотелось, чтобы их исключили. Но так как учу их не я, ничего не могу поделать. Выходит, что я согласен с Хорикитой.

— Понятно, — разом помрачневшая Кушида взяла сумку и поднялась. — Я попробую что-нибудь сделать. Не хочу, чтобы все так быстро рассорились.

— Кушида-сан, ты правда этого хочешь?

— А что не так? Я не могу просто взять и бросить Судо-куна, Ике-куна и Ямаучи-куна.

— Можешь не притворяться. Не думаю, что ты действительно хочешь им помочь.

— Ты о чем? Не понимаю. Почему ты так упорно наживаешь врагов своими холодными словами? Это… грустно, — Кушида опустила голову, — До завтра!

Таким образом, ушла и она. Мы вдруг остались только вдвоем. В библиотеке воцарилась абсолютная тишина

— Итак, учебная группа закрыта.

— Похоже на то.

Тишина в библиотеке казалась зловещей.

— Только ты меня понял. Думаю, ты немного лучше этих бесполезных придурков. Коли хочешь, чтобы я тебе что-то объяснила, можем начать прямо сейчас.

— Откажусь.

— Пойдешь в общежитие?

— Судо с остальными идут туда. Поговорю с ними еще раз.

— Нет смысла разговаривать с людьми, которые так легко сдаются.

— Я просто хочу поговорить со своими друзьями.

— Как это эгоистично. Называть их друзьями и смотреть, как их исключают. С моей точки зрения, это самое жестокое, что ты можешь сделать.

Что ж, не отрицаю. Все ее слова попали в точку. В конце концов в учебе важна и правильная мотивация.

— Не буду говорить, что ты ошибаешься. И понимаю, почему ты назвала Судо тупицей. Но, Хорикита, разве не нужно учитывать обстоятельства Судо? Если он хочет стать профессиональным баскетболистом, ему от этой школы практически никакого проку. Не хочешь понять, почему он выбрал именно ее?

— Мне плевать.

Отмахнувшись от моих слов, Хорикита уткнулась в учебник.

Часть 6

Выйдя из библиотеки, я решил встретиться с Кушидой. Хотел поблагодарить ее и извиниться за произошедшее. К тому же, знаете ли, я не прочь подружиться с миленькими девушками.

Радостно схватившись за мобильник, нашел имя Кушиды в контактах. Я немного нервничал, так как это будет наш второй разговор по телефону. Раздался гудок, второй, третий… Она не собиралась брать трубку. Не заметила? Или игнорирует меня?

Ее не было видно, так что я пробежался по окрестностям. В здании школы увидел кого-то, со спины похожего на Кушиду. Было около шести часов, в школе оставались только члены клубов. Может быть Кушида встречается с кем-то из друзей, состоящих в клубе?

Я направился за ней. Коли у нее там с кем-то встреча, можно будет пообщаться позже. Стоит сначала догнать ее.

Выудив из ящика сменную обувь, я обулся и двинулся по коридору. Однако Кушиды нигде не было видно. Я потерял ее из виду? И прямо в этот момент раздался едва слышный звук чьих-то шагов.

Они доносились с лестницы, ведущей на второй этаж. Похоже, это все-таки она. Шаги поднимались выше, уже на третий этаж. Дальше только выход на крышу? Он открыт в обед, но мне казалось, что его закрывают после уроков.

Я, немного заинтригованный, поднялся по ступеням. Стараясь не шуметь, ведь у нее может быть там с кем-то встреча. А потом, добравшись практически до самого верха, заметил чей-то силуэт и замедлил шаги.

Подтянувшись, я заглянул в щель слегка приоткрытой двери. За нею стояла Кушида. И больше никого. Она здесь кого-то ждет?

Если она ждет его в таком пустынном месте… может, Кушида встречается с парнем? В таком случае меня может обнаружить тот, кто поднимется следом. Пока я колебался, раздумывая, уходить или остаться, Кушида бросила сумку и…

— Как же бесит! — голос звучал так низко, что казалось, говорит вовсе не Кушида, — Бесит! Бесит! Чтоб она сдохла!.. — шептала она, словно произносила заклинание или проклятие, — Ненавижу таких выскочек, думающих, что они милые! Почему же она такая сучка? Эта коза вообще не способна кого-либо учить!

Кушиду бесит… Хорикита?

— Блииин! Она невыносима! Невыносима! Невыносима! Хорикита бесит! Бесит! Как же она меня бесит!

Кажется, образ самой популярной девушки в классе только что рассыпался на осколки. Этот облик она не хотела никому показывать. Разум подсказывал, что оставаться здесь дальше будет опасным делом.

Но появился вопрос: «Допустим, что она скрывает свои истинные чувства, тогда зачем согласилась помочь мне, невзирая даже на то, как сильно сама не выносит Хорикиту?». Я думал, что ей известно достаточно о характере Хорикиты. Она могла отказаться помогать, оставив ее самой разбираться с проблемами, или придумать бесчисленное число отмазок.

Так почему заставила себя присоединиться к учебной группе? Хотела ли она подружиться с Хорикитой? Или хотела сблизиться с кем-то из группы?

Все это не имеет смысла. Если ее это так нервирует, но при этом есть какая-то причина прибиться к учебной группе, то я ее просто не понимаю.

Нет… она подавала странные сигналы своими действиями с самого начала.

Я никогда об этом не задумывался, но взглянув на ее нынешнее положение… может ли быть, что Кушида и Хорикита…

Неважно, нужно сваливать отсюда. Кушиде не понравится, если кто-то увидит ее в таком состоянии. Поэтому я предпринял попытку быстренько смотаться с крыши.

Бух!

Звук от удара о дверь оказался намного громче, чем я рассчитывал. Неожиданно громче. Услышав его, Кушида напряглась и задержала дыхание. Потом резко развернулась на месте, словно кто-то ее окликнул, и сразу же заметила меня.

— Что ты… тут делаешь? — холодно поинтересовалась Кушида после непродолжительной паузы.

— Заблудился. Прости, я уже ухожу.

Кушида посмотрела на меня и явно раскусила ложь. Ее взгляд казался напряженным как никогда.

— Ты слышал?

— Поверишь, если скажу, что нет?

— Понятно…

Кушида быстро приблизилась ко мне. Прижала предплечье к моей шее и вдавила меня в стену. Ее голос и поведение были совсем не похожи на ту Кушиду, что я обычно привык видеть. Она выглядела устрашающе, и я невольно сравнил ее с Хорикитой.

— Насчет того, что ты услышал… если сболтнешь кому, я тебе этого не прощу! — ее слова прозвучали как угроза.

— А что если…

— Тогда я пущу слух, что ты меня изнасиловал прямо здесь.

— Но это же настоящая клевета.

— Не беспокойся, обвинение будет не ложным.

Ее слова имели какую-то странную подоплеку.

И вдруг Кушида схватила меня за левое запястье и медленно раскрыла ладонь. Придерживая руку, она положила ее себе на грудь. Моя ладонь тут же почувствовала мягкость и податливость ее форм.

— Что ты делаешь? — я попытался убрать руку, но она удержала ее на месте.

— Твои отпечатки остались на моей одежде. Это прямое доказательство. Я надеюсь, ты понимаешь, что это не шутка?

— Понял… понял уже, так что отпусти мою руку.

— Я не собираюсь стирать этот комплект формы. Если кому-нибудь расскажешь, он попадет прямиком в полицию.

Некоторое время я смотрел на Кушиду, а она держала мою руку на своей груди.

— Не забывай!

Убедившись, что я все понял, Кушида отошла. Я не мог воссоздать ощущение в памяти, хотя это был первый раз, когда я прикоснулся к женской груди.

— Слушай, Кушида. Какая «ты» настоящая?

— Тебе-то какое дело?

— Ну да… и все-таки я кое-чего не понял. Ты ненавидишь Хорикиту, но в таком случае зачем вообще пытаться с ней подружиться?

Я не собирался об этом расспрашивать и знал, что она вряд ли ответит. Но мне было любопытно узнать, ради чего она зашла так далеко.

— Разве плохо пытаться понравиться всем? Ты понимаешь, как это трудно? Хотя нет, не понимаешь.

— У меня не так много друзей, так что… нет, не могу сказать, что понимаю.

С самого первого дня Кушида старалась поговорить, обменяться контактами и позвать куда-нибудь негативно настроенную по отношению к ней одноклассницу. Кто угодно поймет, насколько это трудно и затратно по времени.

— Что до Хорикиты… я хотела создать хотя бы видимость того, что мы с ней неплохо ладим.

— Но тебе было трудно.

— Ага, но я этим живу. Так я хотя бы смогу ощутить свою значимость, — без колебаний ответила она. У Кушиды есть чувства и принципы, о которых знает только она. Это она хотела сказать. Следуя своим собственным принципам, она отчаянно пыталась поладить с Хорикитой, — Я говорю это тебе под влиянием момента, но мрачные парни вроде тебя меня обычно раздражают.

Образ миленькой Кушиды рассеялся, но я не был сильно удивлен. В конце концов у всех есть яркий внешний образ и темный внутренний мир.

Но ответ Кушиды содержал в себе как правду, так и ложь.

— Это только моя интуиция, но ты случайно не знала Хорикиту еще до школы?

Когда я это сказал, плечи Кушиды на мгновение дрогнули.

— Что за… понятия не имею, о чем ты. Хорикита-сан что-то обо мне рассказывала?

— Нет, выглядело так, будто вы встретились впервые. Но кое-что показалось мне странным.

— Странным?

Тут же вспомнился наш первый разговор с Кушидой.

— Когда я представился, ты моментально запомнила, как меня зовут.

— И что?

— Откуда ты узнала имя Хорикиты? В тот раз она никому его не говорила. Знал ее только Судо, но сомневаюсь, что он тебе сказал.

То есть у нее не было возможности узнать ее имя.

— К тому же и со мной ты подружилась, чтобы добраться до нее, я же прав?

— Заткнись! Твои слова выводят меня из себя. От тебя мне нужно одно: клянешься ли ты, что никому не скажешь ни слова о том, что узнал сегодня?

— Обещаю. Даже если и скажу кому, мне просто не поверят.

Одноклассники доверяют Кушиде. Мы в этом вопросе как небо и земля.

— Хорошо, я принимаю твое обещание, — выражение ее лица не изменилось, Кушида закрыла глаза и глубоко вдохнула.

— Разве есть хоть кто-то, кто может мне поверить? — вдруг вырвалось у меня.

— Хорикита-сан не обычный человек.

— Ну да, я бы сказал, она очень необычная.

— Ее не волнуют люди, и она не позволяет им к себе подступиться. Полная моя противоположность.

Хорикита с Кушидой и правда на разных полюсах.

— Ты ведь понимаешь, что она открывается только тебе.

— Погоди! Дай-ка уточню, она даже мне не открывается! Вообще!

— Может быть. Но тебе она доверяет больше, чем остальным. Из всех, кого я знаю, она наиболее уверенна в себе и осторожна по отношению к окружающим. Она не доверится бесполезному глупцу.

— Говоришь, у нее хорошая интуиция на людей?

— Поэтому я и верю твоему обещанию. Все остальные тебе совершенно безразличны.

Не припоминаю, чтобы демонстрировал такое поведение Кушиде, но она выглядела уверенной в своих словах.

— Нечему удивляться. Ты и не собирался уступить место той старушке, верно?

Вот она о чем. Заметила нас в автобусе. И поняла, что мы даже не подумали уступить свои места кому-либо еще.

— Раз веришь мне, незачем распространять слухи.

— Была бы так уверена вначале, я бы не дала тебе лапать мою грудь. Это… я была смущена. И запаниковала.

Ее выражение лица смягчилось, на нем появилось нетерпение.

— Так я теперь могу считать тебя стервой, спокойно дающей парням лапать свою грудь?

В этот же момент мне прилетел удар под ребра. В испуге я схватился за поручень.

— Опасно! Я мог пострадать!

— Это потому что ты несешь чушь! — покраснев от злости, а не смущения рявкнула на меня Кушида, — Постой-ка здесь!

Я кивнул ей. Поднявшись снова наверх, Кушида забрала сумку и вернулась. На ее лице сияла ухмылка.

— Идем домой вместе?

— К-конечно.

Может, мне это приснилось? Ее поведение вдруг полностью изменилось. Обычная Кушида. Я уже не мог понять, какая из двух ее личностей настоящая.

Часть 7

Интересно, как будут разворачиваться события в классе D завтра? Такое впечатление, что я сторонний зритель, смотрящий разные телепередачи безо всяких эмоций.

Пришло сообщение в групповом чате. В нем говорилось:

[Сато присоединилась к группе].

Если правильно помню, она одна из самых активных девушек в классе.

[Яхуу~ Мы поболтали с Ике-куном и он предложил присоединиться к вашему чату].

Мне нечего было ответить, так что я просто читал их переписку.

[Я слышала о сегодняшнем~ Хорикита такая стерва!]

[Она меня выбесила].

Судо тоже сильно разозлился. Думал, он ей врежет.

[Если увижу ее завтра, точно врежу. Она меня капец как выбесила].

[Ха-ха-ха, ударишь – будут проблемы XD. И это как-то слишком].

[Эй, мы отошли от темы. Будем игнорировать ее с завтрашнего дня?]

[Хах, да я всегда ее игнорировал XD].

[Мне необходимо как-то ей отомстить. Можем довести ее до слез. Например, спрятав сменку].

[Это было бы смешно, если бы мы были детьми. Хочу, чтобы она реально страдала].

Итак, Хорикита стала в чате темой номер один.

[Аянокоджи, ты в деле? Я про издевательства].

[Не, он у нее под каблуком].

[Слушай, ты на чьей стороне вообще?]

Конечно, Хорикита вывела их всех из себя. У них не было никаких положительных впечатлений, связанных с ней. Но я не готов согласиться бить или издеваться над ней. Ни в одном из этих подходов нет ничего хорошего.

[Ты же читаешь? Я спросил тебя: на чьей ты стороне?]

[Я нейтрален. Не буду вас останавливать], — напечатал я.

[Нейтралитет. Самый хитрый из возможных ответов XD].

Не удержавшись, я ответил:

[Можешь думать так, как хочешь, тебе же хуже. Если школа узнает, у тебя будут проблемы. Помни об этом].

[Пытаешься ее защитить? Ха-ха].

Я не мог видеть их лиц, потому они вели себя агрессивнее обычного. Если бы Ике стоял передо мной, он бы побоялся такое говорить.

Все просто хотят почувствовать себя жертвами, сплотившись против Хорикиты. Сидеть и дальше в переписке было бы напрасной тратой времени. Пора заканчивать.

[Если бы Кушида это прочитала, ей бы вряд ли понравилось. Хех].

Отправив это сообщение, я захлопнул телефон. Он зазвонил, но я не ответил. Вряд ли они рискнут натворить глупостей. А Сато не решится без поддержки остальных.

Пройдя в другой конец комнаты, я открыл окно. Было слышно жужжание насекомых, прячущихся среди деревьев. Может, это кубикиригису* так шумит? Ночной ветер раскачивал оконную створку.

[П/П: Кубикиригису – разновидность кузнечика, встречающаяся только в Японии и Китае. Отличается особенно громким звуком, не дающим уснуть по ночам.]

Мы с Хорикитой познакомились в первый день школы, попали в одну школу и оказались соседями по парте. Я подружился с Судо и Ике. К тому же всем нам угораздило оказаться в западне, в классе, определенном школой как самый худший. Хорикита пыталась исправить положение, но обратила на себя всеобщий гнев из-за своего же характера.

Я нахожусь ближе всех к центру сложившийся ситуации, но лишь продолжаю плыть по течению

Нет, это неправильное определение. И неприятное ощущение. Такое впечатление, что я сторонний наблюдатель. Я не чувствовал той же ярости, что Судо и остальные, поэтому решил, что ситуация меня не касается, что можно остаться в стороне.

«Только идиот не воспользуется силой, которой обладает». Я не хотел запоминать эти слова, но они почему-то застряли в моей памяти.

Идиот… наверное, я и есть идиот, — захлопнув окно, я услышал резкий смех, доносящийся из телевизора.

Часть 8

Заснуть не получалось, поэтому я поднялся с постели и вышел из комнаты. На первом этаже купил сок из автомата и двинулся обратно к лифту.

— Хм?

Лифт находился на седьмом этаже. Заинтересовавшись, я посмотрел на экран, передающий изображение непосредственно с камеры, установленной в кабинке лифта. Там находилась Хорикита в школьной форме.

Мне незачем скрываться, но… сейчас встречаться с ней не хотелось бы, поэтому я проворно спрятался за автоматом. Лифт приехал на первый этаж.

Озираясь, Хорикита вышла из здания общежития. Когда она растворилась в темноте, я зачем-то пошел следом.

Мне пришлось снова спрятаться, едва завернув за угол. Хорикита остановилась. Там был еще чей-то силуэт.

— Сузуне. Не думал, что ты последуешь за мной сюда.

Она вышла так поздно для того, чтобы встретиться с парнем.

— Хватит, я уже не та бесполезная девчонка, какую ты помнишь, брат. Я поступила так, чтобы догнать тебя.

— Хех, догнать меня…

Брат? Мне не было видно лица ее собеседника, но, похоже, что это старший брат Хорикиты.

— Я слышал, ты в классе D. Ровным счетом ничего не изменилось за последние три года. Постоянно преследуя меня, ты совершенно неспособна разглядеть собственные недостатки. Выбор поступить в эту школу – еще одна твоя ошибка.

— Это… неправда! Я поднимусь до класса А, и тогда…

— Невозможно, ты никогда не сможешь его достичь. Твой класс разваливается. Эта школа не так проста.

— Я определенно… определенно попаду в класс А…

— Сказал же, это невозможно, глупая младшая сестра, — брат Хорикиты шагнул вперед, что позволило мне лучше разглядеть его из своего укрытия.

Это действительно оказался президент студсовета. Его лицо ничего не выражало, словно он смотрел на что-то совершенно неинтересное.

Внезапно, схватив сестру за запястье, он прижал ее к стене.

— Как бы я не пытался тебя избегать, ты – моя младшая сестра. Если люди о тебе узнают, я опозорюсь. Поэтому отчислись немедленно!

— Нет… я точно поднимусь до класса А!

— Идиотизм! Хочешь снова пережить болезненные моменты прошлого?

— Брат… я…

— У тебя нет ни силы, ни подготовки, чтобы попасть в класс А, пойми уже наконец!

Хорикита рванулась вперед, словно хотела перехватить инициативу в борьбе. Ситуация накалилась.

Ощутив намерения президента, я выскочил из своего укрытия и перехватил его руку.

— Что? Ты кто? — глаза брата Хорикиты засверкали недобрым огнем. Он посмотрел на собственную руку, захваченную моей рукой.

— А… Аянокоджи-кун?

— Ты собирался применить к ней бросок? Тут с этим строго, знаешь ли. То, что она твоя сестра, не значит, что ты можешь обращаться с ней как пожелаешь.

— Подслушивать нехорошо.

— Просто отстань от нее.

— Это мои слова.

В тишине мы уставились друг на друга.

— Хватит, Аянокоджи-кун, — напряженным голосом попросила она.

Никогда не видел ее такой. Я неохотно отпустил его руку. В то же мгновение он замахнулся, целясь мне в лицо.

Ощутив опасность, я инстинктивно уклонился. Мощная атака для такого щуплого парня. Потом он попытался точным ударом попасть мне в живот.

— Ха!

Я почувствовал, что ему хватит сил, чтобы отправить меня в нокаут с первого же удара. Удивленный, он выдохнул и потянулся ко мне правой рукой.

Если бы я схватил ее, он наверняка бы провел свой бросок. Вместо этого я отбил ее своей левой.

— Хорошие рефлексы, но не думаю, что тебе удастся уклоняться бесконечно. Ты отлично понял, что я собираюсь сделать. Ты чем-то увлекаешься? — спросил он, прекратив атаки.

— Да, фортепиано и каллиграфией. В младшей школе даже занял место на национальном музыкальном конкурсе.

— Тоже из класса D? Какой интересный парень, Сузуне! — выпустив ее руку, он медленно повернулся ко мне, — Сузуне, у тебя появился друг? Я искренне удивлен.

— Он… не друг. Просто одноклассник, — отрицательно качнув головой, она смотрела на брата.

— Ты, как всегда, путаешь уединение с одиночеством. Аянокоджи, с тобой ситуация может стать интереснее, — сказал он, а после прошел мимо и растворился в темноте.

Президент студсовета выглядел достаточно уверенным в себе человеком. Похоже, Хорикита вела себя странно из-за встречи с братом.

— Я обязана подняться до класса А, даже если это будет стоить мне жизни. Путь только один!

Как только брат Хорикиты ушел, ночь погрузилась во тьму. Хорикита сползла по стене, опустив голову. Может, я сделал что-то не так? Я собрался идти к общежитиям, когда она вдруг решила окликнуть меня.

— Ты все слышал? Или скажешь, что это просто совпадение?

— Нет, совпадения тут только 50%. Я увидел тебя, когда спустился купить сока в автомате. Пошел следом из любопытства. Вообще не собирался вмешиваться.

Хорикита снова притихла.

— Твой старший брат силен. И не постеснялся атаковать первым.

— У него… пятый дан* по каратэ и четвертый по айкидо.

[П/П: Дан – это уровень профессионала, что-то вроде профессиональной категории. Чем выше дан, тем сильнее спортсмен. Уже первого дана достаточно, чтобы быть тренером.]

Ого, да он нечто. Если бы я не уклонился, дело приняло бы неприятный оборот.

— Аянокоджи-кун, ты ведь тоже каким-то боевым искусством занимался? У тебя тоже есть дан?

— Я же сказал, что играл на пианино и занимался чайной церемонией.

— Ты говорил о каллиграфии*.

[П/П: В японском они звучат похоже. Чайная церемония будет chadō или sadō, а каллиграфия – shodō.]

— И каллиграфией тоже…

— Ты намеренно получил низкие баллы по тестам и продолжаешь настаивать, что занимался фортепиано и каллиграфией. Никак не могу тебя понять.

— Те оценки были случайностью, и я действительно занимался фортепиано, чайной церемонией и каллиграфией.

Если бы тут было пианино, я бы смог сыграть хотя бы «К Элизе».

— Я позволила тебе разглядеть мою странную сторону.

— Никогда и не думал, что ты обычная девушка.

Она нахмурилась.

— Давай вернемся в общежитие. Если нас кто-то здесь увидит, подумает еще всякое.

Конечно. Пойдут странные слухи о парне и девушке, в полном одиночестве посреди ночи. Не говоря уже о том, что наши отношения не очень-то надежные.

Медленно поднявшись, Хорикита пошла ко входу в общежитие.

— Слушай… тебя действительно устраивает то, как вышло с учебной группой? — зная, что другой возможности у меня не будет, я решился спросить ее.

— Почему это так тебя интересует? Ведь именно я хотела собрать группу. Было непохоже, что ты в ней хоть немного заинтересован. Или я ошибаюсь?

— У меня плохое предчувствие. Или я должен сказать, что ребята что-то замышляют?

— Неважно, я уже привыкла. Кстати, большинство из заваливших в группе Хираты-куна. Он хорошо учится, легко сходится с людьми и, в отличие от меня, умеет объяснять. В этот раз у них должно получиться. Я решила, что пытаться помочь им самой – трата времени. Им придется бороться за оценки до самого выпуска. Глупо вытаскивать таких каждый раз.

— Судо с товарищами не очень-то ладят с Хиратой. Не думаю, что они пойдут к нему.

— Это их решение, не мое дело. Если они не обратятся к Хирате, их исключат. Конечно, моя цель попасть в класс А. Я стараюсь только для себя, а не для других. Мне плевать, что делают остальные. Если их исключат на тестах, останутся только лучшие ученики. Будет проще. Ситуация, где любой исход ведет к победе.

Думаю, она права. Во-первых, в этой ситуации плохо тем, у кого оценки ниже намеченной границы. Но я не успел закончить беседу с неожиданно разговорившейся Хорикитой.

— Хорикита, тебе не кажется, что мы допускаем ошибку?

— Ошибку? Где именно? Хочешь сказать, тем, кто бросает одноклассников, ничего не светит?

— Расслабься. Я слишком хорошо тебя знаю.

— Тогда в чем дело? Нет смысла спасать неудачников.

— Смысла и правда особого нет. Но это может помочь избежать вероятных вычетов.

— Вычетов?

— Считаешь, школа такого не предусмотрела? Ученики получают вычеты за разговоры на уроке и опоздания. А тут их исключают, потому что никто им не помог. Как думаешь, какой вычет нам за это грозит?

— Ну…

— Само собой, у нас нет точной информации. Но тебе не кажется, что вероятность есть и она довольно большая? Сотня? Тысяча? Возможно, у нас заберут десять или даже сто тысяч баллов. В таком случае прорваться в класс А станет еще сложнее.

— Наши вычеты за опоздания и разговоры не могут опуститься ниже ноля. Пока у нас ноль, лучше избавиться от тех, кто не учится. Разве так нельзя?

— В данной ситуации никакой гарантии. Наверняка есть какой-то фактор, о котором мы пока не знаем. Неужели тебе кажется, что нормально игнорировать такой риск? Наверное, ты и сама уже до этого додумалась. Иначе не стала бы собирать учебную группу. Ты бы сразу отказалась от них.

Моя идея заработала. Наверное, потому что я начал относиться к ней по-дружески. Не хочу, чтобы она пожалела о своем решении.

— Даже если есть неизвестные нам вычеты, классу лучше избавиться от неудачников. Если начнем набирать баллы, будет не очень приятно получать новые вычеты уже из-за них. В данной ситуации это оправданный риск.

— Ты правда так считаешь?

— Да, и меня, скорее, беспокоишь ты, отчаянно пытающийся их спасти.

Когда мы вошли в лифт, я схватил Хорикиту за руку.

— Что? Ты можешь опровергнуть мои слова? Эту проблему мы с тобой решить не можем. Ответ известен только школе, а нам остается спорить до посинения. Я интерпретирую ситуацию, как мне нравится, так же, как и ты. На этом все и закончится.

— Ты сегодня что-то разговорилась. Я бы и не подумал, что такая, как ты способна столько болтать.

— Это потому… что ты настаиваешь.

Обычно Хорикита не стала бы меня слушать, а еще могла бы ударить за такой способ остановить ее. Но воздержавшись, она показала, что тоже думала в этом направлении. Поэтому и не стряхнула мою руку. Она, скорее, даже не обратила на нее внимания.

— В тот день, когда мы встретились… Помнишь, что случилось в автобусе?

— Ты про тот раз, когда мы отказались уступать место старушке?

— Ага. Тогда я подумал о значении слова уступать место. Вставать или не вставать. Какой ответ верный?

— У меня уже есть. Я не уступила, потому что решила, что в этом нет смысла. Нам нет с этого никакой выгоды, только трата времени и сил.

— Выгоды? Вечно ты думаешь о выгоде и тратах.

— А это плохо? Люди любят подсчитывать. Торгуя или оказывая кому-то услугу, получаешь отдачу. Сделав определенный вклад в общество, уступив место, я должна была получить от этого удовольствие. Разве нет?

— Нет, я не считаю твою позицию плохой. Так думать вполне естественно.

— Тогда…

— С таким мышлением ты должна научиться видеть реальную картину жизни. Сейчас ты так ослеплена злобой и печалью, что ничего не видишь.

— А ты какой-то особенный, да? Обладаешь суперспособностью, позволяющей тебе разглядеть чужие ошибки?

— Не знаю как там с суперспособностями, но я вижу одну деталь, которую ты не замечаешь. Единственный недостаток в совершенстве по имени Хорикита Сузуне.

Она фыркнула, словно пыталась сказать: «Давай уже, выкладывай свои претензии».

— Позволь мне указать на твою ошибку. Ты воспринимаешь людей как помеху и никого к себе не подпускаешь. Не думаешь, что ты попала в класс D именно оттого что ставишь себя выше остальных?

— Такое впечатление, будто ты пытаешься сказать, что я с Судо-куном и остальными равны.

— А ты считаешь себя лучше их?

— Очевидно, достаточно взглянуть на оценки. Они для класса просто балласт.

— Конечно, если мерить по оценкам, то понятно, что они в два-три раза по уровню ниже тебя. Даже если очень постараются, им тебя не обойти. Но это правда только отчасти. Школа смотрит не только на интеллект. Если бы школа принимала по физическим данным, результаты были бы другими. Или я не прав?

— Как тебе…

— Твоя физическая форма тоже очень ничего. Я видел, как ты плаваешь – одна из лучших среди девушек. Но мы с тобой знаем, что физические способности Судо превосходят твои. Что Ике умеет общаться с людьми так, как у тебя не выходит. Если бы мы сдавали экзамен на способности к общению, Ике бы очень пригодился. И тогда ты была бы в числе худших в классе. Получается, ты бездарна? Нет, вовсе нет. У всех свои сильные и слабые стороны. У каждого человека.

Хорикита хотела возразить, но не смогла сказать ни слова.

— У тебя нет оснований так говорить. Это только догадки.

— К этому можно прийти без оснований, если обдумать имеющуюся информацию. Вспомни слова Чабаширы-сенсей. В кабинете она сказала: «Кто сказал, что в лучшие классы попадают самые умные?» Следовательно, есть еще какие-то факторы, влияющие на оценку потенциала ученика.

Я резко отрезал Хориките путь к отступлению, пока она искала, чем бы ответить на мой аргумент. Если бы я этого не сделал, в моих усилиях не было бы смысла.

— Говоришь, тебя устраивает просто оставить заваливших на произвол судьбы, но это же не более чем ложь. Даже ты будешь сожалеть.

Я заглянул в глаза Хориките. Она не просто поняла ситуацию, но и уже начала анализировать ее. Эта девушка впечатляет.

— И ты сегодня разговорился. Это не отвечает твоему принципу избегать проблем.

— Ага, похоже на то.

— Меня это огорчает, но ты прав. Твоего дара убеждения хватило, чтобы заставить меня принять это. Но я все еще кое-что не понимаю. А именно – твои цели. Что для тебя эта школа? Почему ты так отчаянно пытаешься меня уговорить?

— Вот о чем ты думаешь. Понимаю.

— Если у человека нет дара убеждения, его предположениям не поверят.

Хорикита пытается понять, почему я так стараюсь убедить ее в том, что дать Судо и ребятам вылететь – плохо.

— Я хочу узнать настоящую причину, без отговорок. Ради баллов? Чтобы подняться до класса А? Или чтобы помочь друзьям?

— Просто потому что хочу узнать, в чем заключается ценность человека? Что такое равенство?

— Ценность, равенство…

— Я поступил в эту школу, чтобы получить ответы на эти вопросы.

В моей голове это понимание еще не приняло формы, но слова сформулировали мысль верно.

— Может, уже отпустишь мою руку?

— Ой, прости.

Освободившись, Хорикита обернулась и посмотрела на меня.

— Ты ведь не думаешь, что я куплюсь на твои речи? — с этими словами она протянула мне ладонь, — Так что позабочусь о Судо-куне и ребятах ради себя самой. Просто чтобы убедиться, что их не исключат и не увеличат наш вычет. Тебя это устроит?

— Все хорошо. Даже не надеялся, что ты изменишь собственным принципам. Такой уж ты человек.

— Тогда договорились.

Я уверенно пожал ей руку. И позже узнал, что это был договор с дьяволом.

Продолжение следует…

Перевод — botichelli, sunte

Редактура — RanobeList

http://tl.rulate.ru/book/4241/887856

Что такое эпилог? 3 шага к написанию хорошего

Полное раскрытие: я не большой поклонник эпилогов. Нельзя сказать, что они все плохие.

Фактически, я закончил несколько своих романов эпилогами.

Если все сделано правильно, они могут стать отличным способом удовлетворить вашего читателя.

Но будьте осторожны! Неправильно подходите к эпилогу, и вы можете испортить конец своей истории.

Итак, давайте поговорим о том, что это такое, нужен ли он вам и, если да, то как его написать.

Что такое эпилог?

Нужна помощь в написании романа? Щелкните здесь, чтобы загрузить мое полное руководство из 12 шагов.

Как вы можете себе представить, эпилог — это противоположность пролога, поэтому он идет в конце вашего романа, а не в начале.

Слово происходит от греческого epilogos , или «заключительное слово».

Он предназначен для завершения и разрешения и часто настраивается в будущем, чтобы объяснить, что станет с вашими главными персонажами.

Вопрос в том, нужен ли роман эпилог и почему.

Я согласен со многими редакторами, которые настаивают на том, что история с сильным концом не нуждается в эпилоге.

Тем не менее, как я уже сказал, не все эпилоги плохи. Если все сделано правильно — и при правильных обстоятельствах — они завершат вашу историю и свяжут концы с концами.

Итак, как определить, нужен ли вашему роману эпилог?

Во-первых, не путайте эпилог с послесловием.

Эпилог связывает концы с концами истории.
Послесловие фокусируется на том, как появился ваш роман — в основном для продвижения вас и других ваших книг.

Самым важным аспектом хорошего эпилога является его цель .

Он должен либо показать читателю, что происходит с вашим главным героем после окончания истории (например, прыгнуть на несколько лет вперед и показать вашего персонажа с супругой и ребенком), либо проложить путь к продолжению или даже сериалу. .

Одна вещь, которую никогда не должен делать в эпилоге, — это повторять вашу тему или напоминать читателю о морали вашей истории.

Если вы не сделали этого в самой истории, эпилог не исправит это.

Самое главное, после прочтения эпилога ваш читатель должен уйти довольным, а не сбитым с толку.

Чего нельзя делать в эпилоге

Пусть читатель задается вопросом, что это значит.
Компенсация за слабый финал.
Быть длинным или сложным.
Служить кульминационным моментом. Вы можете намекнуть на продолжение, но захватывающий сюжет только расстроит вашего читателя.

Когда использовать эпилог (а когда нет)

Как выразился знаменитый редактор Аллистер Томпсон: «Если нечего сказать, не поддавайтесь искушению сказать это!»

Эффективные эпилоги

Найдите эти эпилоги в Интернете и сравните их.

1:

Моби Дик от Германа Мелвилла

Этот эпилог показывает, как вы можете использовать его для снятия напряжения. Моби Дик закрывается в таком бешеном темпе, что эпилог убеждает читателя в том, что Измаил пережил кораблекрушение и был спасен.

2:

Рассказ служанки Маргарет Этвуд

Этот эпилог происходит через 200 лет после рассказа и фокусируется на историке, который сообщает, что нашел историю Оффреда и расшифровал записи.

3:

Гарри Поттер и Дары смерти Дж.К. Роулинг

Этот эпилог дает возможность взглянуть на Гарри и его друзей через 19 лет в будущем.

4:

Животноводческая ферма Джорджа Оруэлла

Этот эпилог охватывает Усадебную ферму на много лет вперед. В нем рассказываются судьбы главных героев.

Как написать эпилог за 3 шага

Шаг 1. Определите свой эпилог в будущем

Обеспечьте промежуток между концом вашего романа и эпилогом.

Сколько времени зависит от вашей истории. Это может произойти через несколько дней или сотни лет в будущем. Главное — это то, что вы хотите, чтобы читатели знали о том, что стало с вашими персонажами.

Шаг 2. Создайте будущее повествования

Эпилог может создать сцену для продолжения. Скажите ровно столько, чтобы прояснить, что впереди еще больше.

Шаг 3. Не забудьте своего героя

Если вы написали отличного главного героя, ваши читатели захотят знать, что с ним будет дальше.

Эпилог Часто задаваемые вопросы

1: Как начать эпилог?

Лучшее место для старта — будущее:

Что стало с вашим главным героем?
Ответьте на любые другие вопросы, которые могут возникнуть у вашего читателя.

2: Как долго длится эпилог?

Сколько нужно, но чем короче, тем лучше.

Ближе к делу и заверши его.

Так стоит ли писать эпилог?

Большинство книг НЕ нуждаются в эпилоге.

Напишите сильное окончание, и оно вам не понадобится. Но, как я уже сказал, иногда может сработать эпилог. Это ваше призвание, и это часть того, что делает вас автором.

Нужна помощь в написании романа? Щелкните здесь, чтобы загрузить мое полное руководство из 12 шагов.

Джессика Лоури | Невероятные вещи, эпилог

Я удалил этот эпилог из романа, потому что хотел, чтобы будущее Кэсси было написано вами после того, как вы пройдете с ней через огонь.Но если вам нужна моя версия, вот она. ОСНОВНЫЕ СПОЙЛЕРЫ ниже. Пожалуйста, не читайте, пока не прочтете книгу. —

Я делаю глубокий прерывистый вдох. «Давай сделаем это», — говорю я мужу.

В Лилидейл три похоронных бюро. Мы припарковались за самыми убогими. Лишь четыре других машины разделяют этот участок. Я не узнаю никого из них.

Ной сжимает мою руку. «Тебе не нужно входить».

Я улыбаюсь ему, его глаза цвета морской волны, волосы теперь больше соли, чем перца. Мы познакомились в колледже.Его родители нормальные. Он добрый и честный, как зеркало. Еще он фантастический отец. Он не идеален, не сомневайтесь. Иногда он меня так злит, что я шлепаю его в темноте, лежа в постели рядом с ним. Тем не менее, он хороший человек.

Наши сыновья будут хорошими людьми.

Когда мы с Ноем впервые поженились, он согласился, что у нас никогда не будет детей, и мы придерживались этого принципа почти десять лет. Потребовалось много уговоров, но я решился. Мои драгоценные младенцы. Двое моих мальчиков сейчас подростки, но иногда я все еще смотрю, как они спят, чую их сладкую невинность, о том, что они разделены надвое из-за моей любви к ним.

Я слишком сильно за них цепляюсь, но теперь, когда вы знаете мою историю, вы все понимаете.

«Мне вообще-то нужно войти», — говорю я Ною, пытаясь шутить. Даже после стольких лет здесь по-прежнему удобно спрятаться. «Я уже ответил».

Он видит это насквозь. «Кэсси», — говорит он, отстегиваясь и поворачиваясь к моему лицу. «Тебе не нужно этого делать».

Кроме того, что я делаю. Эти похороны обязательны.

Я должен убедиться, что он мертв.

Мое внимание привлекает мужчина, медленно идущий к похоронному бюро с помощью ходунков, ноги которых защищают ярко-желтые теннисные мячи.Я как бы с большого расстояния замечаю, что он мне напоминает сержанта Бауэра. Он такого же роста, только уменьшился от возраста. Тридцать пять лет сделают это с человеком.

Но, может быть, это не Бауэр. Может, это кто-то служил с моим отцом. Это может быть даже друг, которого он приобрел за последние несколько десятилетий. Я не мог себе представить, чтобы у Донни Макдауэлла был друг, настоящий человек, которому не нужно бояться, чтобы оставаться рядом с ним, но я полагаю, что мы никогда не узнаем по-настоящему никого, кроме самих себя, и это, если нам повезет.

Я успокаивающе улыбнулся Ною.«Мы не останемся ради службы».

Бауэр / не Бауэр проник внутрь с помощью работника похоронного бюро. Больше никого не интересуют похороны моего отца. Имеет смысл. Он зря потратил всю свою проклятую жизнь. Все эти мозги, весь этот талант, все эти возможности быть любимыми. Он повалил все на землю, украл деньги на обед и стал искать следующую отметку. Если ты собираешься потерпеть неудачу, сделай большой шаг или иди домой, я думаю.

Репортеры наверняка последовали бы за ними, если бы знали, что я буду здесь.А может и нет. Публикуется под псевдонимом. Меня вполне возможно выследить, но это доставит хлопот. История о дьяволе Лилидейл в грязном подвале потрясла страну сначала в новостях, а затем, когда был опубликован мой роман, но теперь стало холодно.

«Сердечный приступ во сне», — говорилось в сообщении Сефи. Папа не пострадал. Почти обидно.

Лицо Ноя искажено (я знаю этот взгляд; он хочет что-то сказать, но слишком беспокоится обо мне. Видите? Хороший человек.), Но он кивает и выходит из машины.Он ходит вокруг и придерживает мою дверь, взяв мою руку в свою.

Я втягиваю воздух, как тонущая женщина. Я здесь только для того, чтобы видеть Сефи, на самом деле видеть ее без тени отца, искажающей ее, питающейся ею. Она перестала отвечать на мои звонки несколько лет назад, когда мои настойчивые просьбы переехать ко мне стали слишком сильными. Когда я увижу ее, я закутываю ее и напомню ей, кто она , зубастая девушка, полная смеха, мечтаний и чистой невинности, сладкая, как мед, , и я сломаюсь. ее из Лилидейл.

Это почти боль, я так хочу этого.

Кстати, в ту ночь в больнице? Я рассказал все офицеру Кенту. Мама знала, что я буду, она должна была это сделать, и поэтому она вышла без боя и закрыла за собой дверь.

Я не забыл, что она оставила мне в одиночестве эту тяжелую ношу.

Бауэр и отец попали в тюрьму за торговлю. По три года каждый.

Я даже сказал офицеру Кенту, что отец делал с Сефи и собирался сделать со мной.Папа, мама и Сефи это отрицали. Я знал, почему папа это сделал, но никогда не понимал, почему мама и Сефи не раскрываются. Или, может быть, я и не хотел в этом признаваться.

В любом случае, мама получила опеку над мной и Сефи. Мы втроем переехали в Кимбалл, что в 30 милях вверх по дороге. Мама снова вышла замуж так быстро, что можно было подумать, что это состязание. Она была довольна этой второй жизнью, по крайней мере, на первый взгляд. Готовили всем отличную еду, путешествовали. Но если вы попытаетесь заставить ее погрузиться в воду, поговорите о том, что произошло, и она нападет на вас, как росомаха.Я понимаю, что она не хочет рисковать в глубокой темноте внизу, правда. Здесь живут монстры. Но это еще и дверь к свободе. Мы с мамой собираемся звонить ежегодно. Трудно быть с кем-то, кто хочет притвориться из-за того, что действительно вас надломило.

Я хранила ожерелье Габриэля в своей отделанной бархатом шкатулке для драгоценностей вместе с другими моими сокровищами детства. Эта коробка отправилась со мной в колледж, затем в Ноа и мою первую квартиру. Он сидел рядом со мной, пока я писал свой роман, тот, который сделал меня знаменитым.Как я уже сказал, когда я писал книгу, я не упомянул об ожерелье. Я хотел оставить этот кусок при себе. Вместо этого я структурировал повествование так, чтобы казалось, что я убедил Бауэра снова обыскать дом Гоблина, основываясь на щелчке, издаваемом Гоблином, когда он был взволнован, — тем же звуком, который слышали мальчики, когда на них нападали.

Люди купили.

Жизнь продолжалась.

Даже для Гэри Годлина, которого отправили в тюрьму, где он до сих пор находится и будет до своей смерти.В Миннесоте действует программа гражданских обязательств, чтобы такие монстры, как он, никогда не ходили по улицам, даже после того, как отсидят свое время. Я слышал, что кто-то снял о нем документальный фильм. Я его никогда не смотрел. Как я мог? Да и учиться там было нечему. Его укусили, и он превратился в оборотня. Затем он попытался превратить других мальчиков в оборотней, чтобы не остаться один, как и сказал Фрэнк.

Мама Габриэля должна была получить документальный фильм. Она создала национальную систему сообщений о похищениях детей, которая подключила все базы данных в стране, что позволяет быстрее находить пропавших детей.У нее забрали сына, и она превратила эту боль во что-то хорошее, поддерживая весь мир. Мысли о том, что упустил Габриэль, снова заставляли меня грустить каждый раз, когда я думала о нем, а это было по-прежнему дюжину раз в день. Я подумал о том, чтобы написать миссис Веллстон письмо, чтобы сообщить ей, что назвал своего младшего в его честь и что ему сейчас четырнадцать — старше, чем когда-либо был ее Габриэль, — и такой же добрый.

Я никогда не нервничал.

Я не видел своего отца с той ночи у Гоблина, никогда не звонил и не писал по электронной почте.

Он ответил на просьбу.

Я узнал через Сефи, что когда папу выпустили из тюрьмы, он кружился, как черепаха с двумя левыми ногами. Сефи проверила его, но при этом держалась на безопасном расстоянии, казалось, почти вырывалась. Но к тридцати годам она устала перескакивать от одного парня к другому, ломать и сжигать любую дружбу, которая требовала от нее доверия кому-то, заботы обо всех, кроме себя, своей медсестрой. Итак, она вернулась домой с папой.Это стало ее жизнью, они оба жили в старом фермерском доме. Это убило меня, но я знал, что не смогу вытащить ее оттуда, пока Донни Макдауэлл был еще жив.

Вместо этого я начал присылать ей деньги и умолял ее переехать к мне, Ною и детям, и продолжал, пока она не перестала отвечать на мои звонки.

Я нашел Иви и Фрэнка примерно через десять лет после того, как мама переехала в Кимбалл. Иви владела цветочным магазином в Лилидейле. Было слишком много Фрэнка Гомеса, чтобы разыскать мою, но я думаю, он нормально приземлился.У этого ребенка были мужество и сердце, как и у Иви. Я слышал, что Коннелли остался, хотя и перестал преподавать. Я хотел, чтобы он выбрался из Доджа. Он заслужил гораздо лучшего, чем Лилидейл могла ему дать.

Я, я воспитываю своих мальчиков, я люблю своего мужа и благодарю Бога за своих друзей, я смеюсь и путешествую, а иногда и забываю, и я пишу свои книги.

Сефи нравится, что я оказался писателем, хотя она думает, что все мои книги о ней и нашей семье. Возможно, она права.Люди такие странные. Возьми меня. Я до сих пор смотрю восход солнца каждый день в честь моего отца.

Никогда не пропустите.

Я иду за тобой, Сефи.

Эпилог: Я не влюблен

Я оставлю себе платье. Фото: Нэнси Р. Коэн / Getty Images

Вы знаете, что я пуклю, когда ем углеводы; У меня возникает взрывной, мучительный понос, когда я нагреваю травку; и у меня ортостатическая гипотензия от мармеладных мишек.Вы знали это и приняли это, потому что я не могу перестать есть углеводы, горячий горшок или мармеладных мишек — жизнь без всего этого, кажется, вообще не имеет смысла. Я смотрел Game of Thrones , но я не был на самом деле смотрел Game of Thrones , как вы и я смотрел Game of Thrones — свернувшись калачиком с бонгом и сумкой мармеладных мишек Шварцвальда с наши штаны на красном диване Честерфилд. Думаю, я должен это принять.

Все вокруг говорят, что они счастливее одиноких, и мне тоже должно быть.Все они лжецы.

Любой, кто когда-либо говорил мне это, сразу же противоречил самому себе и с уверенностью и грустью признавался, что быть одиноким — это худшее, чем вы можете когда-либо быть в жизни. Вы могли бы быть убийцей с топором, полицейским или республиканцем, но если бы у вас был второй мужчина, вы все равно были бы в гораздо лучшем положении, чем любой одинокий. Посмотри на Дрейка! У мальчика есть все, но, видимо, он не может любить даже после 72000000 расставаний и песни №1.

Очко за убийцу с топором.

Как мужчины, мы проектируем. Предполагается, что мы хотим этого добиться; мы должны быть победителями; мы должны стоять в одиночестве, получая купол от толстой цыпочки в сандалиях, слушающей гангста-музыку. Я также должен был быть юристом с тайваньско-китайской женой, детьми, скрипкой, пианино и домом… Я должен был выйти за тебя замуж. Вместо вас у меня есть бонг, мармеладные мишки и Игра престолов , но на самом деле у меня вообще ничего нет.

Она уехала в декабре 2014 года.

«All of Me» была первой песней, которую я услышал, как она пела.

Вы приняли участие
Это когда-то было моим сердцем
Так почему бы не взять все меня

Сейчас я слышу голос Аполлонии Вителли-Корлеоне, когда лежу в постели и пытаюсь отследить свою жизнь. «Мундай, вторник, четверг, выходной, пятница, суббота, суббота», — говорит она, когда мои дни начинают беспорядочно сливаться вместе в каком-то гигантском космическом беспорядке. У меня нет полюсов; У меня нет якоря.Я не знаю, почему я живу как одна долгая бессмысленная игра. Я хочу попасть в плей-офф; Я хочу ради чего-нибудь поиграть.

«Если ты ее так сильно любишь, почему бы тебе не вернуть ее?» люди спрашивают.

«Я… а потом нет», — ответил я.

«Так что попробуй еще раз».

«Это никогда не сработает».

Печальная тема моей жизни состоит в том, что любовь и отношения исключают друг друга. То, что я люблю кого-то, не означает, что я должен поддерживать отношения с этим человеком.Моя мать подталкивала меня быть кем-то другим с начала 80-х, поэтому я хочу, чтобы кто-то любил меня такой, какая я есть. В бизнесе я использую голос отца; но каким-то ироническим демоническим образом я стала моей матерью в отношениях, которые действительно важны для меня.

Если кто-то говорит мне, что они хотят делать, кем они хотят быть и куда они хотят идти, я держу их за это, я подталкиваю их к этому, и я не отпущу, пока они не появятся. Я живу, чтобы мечты сбывались. Люди входят в этот мир связанными, но однажды уходят одни.Я одержим тем, чтобы люди, которых я люблю, были готовы в любой момент покинуть нас. Я ставлю тех, кого люблю, выше себя … как мать. Но никому не нужна еще одна мама, тем более мама с блеклой кожей и членом в комбинезоне Gucci. Это просто странно.

Любовь — это легко; отношения тяжелые.

Она ничего не могла с собой поделать. Она не могла делать позитивных шагов в отношении того, чем хотела заниматься в жизни. По ее собственным словам, она была «парализована». Я не понимал, пока не стало слишком поздно.Я просто подталкивал ее к ее целям и в конце концов оттолкнул. На выходе она забрала меня целиком.

Она оставила только одно. Она. Левый. A. Платье. Не платье, которое я купила, не платье, которое подарила подруга, а платье, которое она сделано вручную. Через три месяца после отъезда она попросила его обратно. Я Конечно, именно тогда она знала, что никогда не вернется. Восемнадцать месяцев спустя платье висит у моей двери с ее адресом в Скрэнтоне, написанным на почтовом ящике ниже, готов к работе. Я не готов вернуть его.

Трахни ее.

Она знала, кто я. Она знала, что я мама . Она знала, что мне нравится все исправлять, и знала, что я не собираюсь меняться. Все время я думал, что был неправ, но как я могу ошибаться, если я всегда был таким же?

Я не виню Дион Уэйтерс в том, что он бросился с волейбольной площадки и крикнул: «И 1!», Потому что он такой, и иногда он прав. Я не виню Дрейка в том, что он поднялся из студии, выглядел как персидский папа и походил на ямайца, потому что он всегда был банальным культурным стервятником, и мы не должны удивляться.Я не виню свою мать за попытки. Вы не можете винить матерей за то, что они выполняют свою работу, вы не можете обвинять людей в том, что они сами по себе, но вы должны винить себя за то, что когда-либо думали, что все может быть иначе.

Привет, это снова я. Обещаю, я не сержусь.

Есть вещи, которые вы хотели бы не любить в жизни из-за того, что они с вами делают. Но если вы действительно любите эти вещи, вы будете принимать их как есть. Чизбургер идет с салатом, помидорами и луком. Если вы хотите кетчуп, майонез или приправу, добавьте его сами.Это не работа чизбургера — знать, какие приправы вам нравятся. Вы заказали чизбургер, а не Сьюзан Миллер на булочке с кунжутом.

Мы должны были знать с самого начала, что все закончится вот так. Нам было все равно, потому что мы думали, что один из нас остановится. Один из нас должен был любить другого настолько, чтобы измениться, чтобы один из нас мог оставаться таким же, и в конце концов единственное, что я могу сказать наверняка, — это то, что мы оба гребаные придурки.

Любые отношения забирают частичку вас.Если тебе нужно что-то от меня взять, возьми салат, может, даже помидор, но не делай этого, потому что все, что символизирует вселенная, возьми мой лук или это платье, которое ты сшил, потому что они принадлежат мне. Ты все забрала, когда уходила, и я все отпущу, если оставлю свой лук и это платье у двери. Это все, что у меня от тебя осталось.

Однажды я встречусь с One , который хочет старый добрый чизбургер Питера Люгера на обед, как и я, и мне действительно понадобится лук для этого, но даже тогда я не отдам обратно это уродливое гребаное платье. потому что.Принадлежит. К. Мне.

Я начал встречаться сразу после того, как она ушла. Я был безумен. Каждый раз, когда кто-то спрашивал: «Ты все еще любишь ее?» Я сказал нет.» Я тоже в это поверил. Неизбежно, я зависал со своими лучшими друзьями, Еленой, Рафаэлем и Стивом; авария; а затем объявить, что я собираюсь поехать в Скрэнтон и вернуть ее. Они подбадривали меня и (ну, Елена знала, лучше) желали мне удачи, но каждый раз, когда я говорил ей, что еду, она говорила: «Не надо», и должна получить за это медаль.

В октябре я присоединился к Рая.

Я нажал кнопку воспроизведения, и из моего телефона вырвались звуки песни 10cc «Я не влюблен» , синхронизированные с растворяющимися вращающимися изображениями эмоциональной брюнетки: игра распознает игру.

Я храню ваше изображение на стене
Он скрывает неприятное пятно, которое лежит там
Так что не просите меня отдать его назад

Я тоже не люблю , подумал я.Проведите вправо.

Я вернулся в последний раз.

Я слышал много хороших песен на Raya; Я встретил хорошего человека. Но только недавно я мог признать, что да, я был влюблен; Я влюблен; и я всегда буду любить тебя. Я согласен с тем, что это произошло, я согласен с тем, что это все еще происходит, и я принимаю… №

Я закончил врать себе, тебе и всем, кто меня окружает.

Ты не принадлежишь мне, и это платье не… Ты его оставил. Ты со мной случился, и ничего не изменится.Мне не нужно это платье, чтобы доказать, что это произошло.

Я цеплялась за это платье, потому что потеряла часть себя и хотела что-то вернуть. Я хотел себя. Я хотел тебя. Я хотела это платье, но проиграла. Я потерял. Но если бы мне пришлось проиграть, я рад, что проиграл тебе.

Потому что я люблю тебя … и все кончено. Я перестану давить, перестану бороться, сяду в этот момент и приму это.

Пройдет некоторое время, прежде чем я смогу сказать это вслух, но это звучит достаточно хорошо, когда Шантели поют это.

Поздравления
Нет, я не безумный
Поздравляю
Ты самая лучшая (девочка) Я имел
Поздравления
Конечно, мы можем быть друзьями
Но как я сказал ранее, пусть лучшая (девушка) выиграет

Я любил тебя в последний раз, и я готов любить снова.

Новые мемуары Эдди Хуана, Двойная чашка любви: По следам еды, семьи и разбитых сердец в Китае , для которого это эссе служит в качестве постскриптума, доступны для предзаказа.

Четыре полезных совета для писателей

Эпилог — это часть написания в конце книги, происходящая вне окружения, перспективы или рамки рассказа. Он часто предназначен для завершения и разрешения проблемы, объясняя, что происходит после того, как основная сюжетная линия подошла к концу. Поскольку эпилог находится в основной части текста, он по-прежнему является частью истории.

Это также одно из тех литературных приемов, необходимость которых часто обсуждается — вместе с его кузеном, прологом, который стоит на другой стороне книги.Если вы напишете сильную концовку истории, действительно ли останется что сказать? Что ж, как хороший дижестив , эпилог может служить завершением рассказа, который дает вам время подумать обо всем, что вы только что съели. Он не должен заменять концовку романа, а просто служить нотой изящности для завершения истории.

В этой статье мы запачкаем руки и раскроем все, что вам нужно знать о эпилогах, включая примеры и советы по их написанию, любезно предоставленные некоторыми из ведущих редакторов Reedsy.Предупреждаем — спойлеров будет много. Но сначала давайте начнем с важного различия …

Часто принимают за послесловие

Эпилоги и послесловия обычно путают — вероятно, из-за того, как они оба могут появиться в конце тела книги.

Эпилог связывает свободные концы, которые требуют разрешения и не могут быть убраны в основной части повествования. Это часть большой истории.

С другой стороны, в послесловии говорится о том, как возникла книга, о вдохновении для истории, пути ее развития и т. Д.Иногда это написано автором, а иногда — общественным деятелем, имеющим некоторую связь с рассказом или предметом, но это никогда не является частью самого рассказа.

Хотите знать, должен ли ваш рассказ включать в себя эпилог?

Работайте с редакторами мирового уровня Reedsy. Встречайте их сегодня!

Узнайте, как Reedsy может помочь вам создать красивую книгу.

Обеспечивает катарсис в конце рассказа

В эпилоге может быть упоминание о том, что происходит после конца истории, что может быть особенно приятно, если предваряющий этап был полон напряженности — например, редактор Лурдес Венард говорит: «Если персонажи столкнулись с опасностями или потрясениями в своей жизни. .Это не означает, что вы должны завершать историю поклоном «Счастья вечно» — просто дайте читателю шанс выпустить дыхание, которое он затаил во время финала с высокими ставками.

В этом смысле эпилог дает представление о мире и персонажах книги после того, как уляжется пыль. Такой эпилог не обязательно должен давать ответы и даже много с точки зрения ясности, но он может, , закончить историю мощным предположением о продолжении существования этого вымышленного мира.

С Reedsy Book Editor вы можете легко добавить эпилог в конец вашего романа.

Пример:

Moby Dick от Германа Мелвилла

Хаотичный конец «Моби Дика» включает в себя долгожданную встречу капитана Ахава и кита, а также затопление корабля! В эпилоге Измаил (наш рассказчик и моряк на указанном корабле) выживает, плывя на гробу. Он напоминает нам, что именно этот провиденциальный, но ироничный буй позволил ему пересказать историю, которую мы читали все время.

Главный совет: книга должна работать без эпилога

Не всем рассказам нужен эпилог, и часто можно многого добиться, если закончить на высоком или оставить финал открытым для воображения читателя. Таким образом, эмпирическое правило состоит в том, что эпилог всегда должен быть дополнительным бонусом, а не необходимым ингредиентом. Развязка основного повествования должна быть достаточно сильной, чтобы связать историю воедино, без лишних приукрашиваний. Просто подумайте о самом слове эпилог, чтобы запомнить этот момент, — советует редактор Oxford University Press Ханна Херст-Дантон:

«Префикс« epi- »означает« добавлен »или« рядом с »- при обозначении текста в качестве эпилога вы обязательно должны помнить об этом!»

Разрешает сюжетную арку персонажа.

Классические греческие и елизаветинские пьесы часто включают эпилоги, объясняющие судьбы персонажей.Актер выходил вперед и говорил прямо с аудиторией, предлагая комментарии к истории и распространяя моральные принципы, если таковые были найдены в сказке. Это по-прежнему остается популярным литературным приемом для авторов, хотя уже не является прямым комментарием.

В идеале читатели будут больше интересоваться персонажами, которых вы так тщательно создали, и если они это сделают, они захотят знать, что в конце концов с персонажами все в порядке. Даже если они не в порядке, увлеченные читатели все равно хотят понять судьбу персонажей в рамках истории.

Эпилоги часто делают это, позволяя заглянуть в жизнь персонажей после конца. Однако мощный эпилог не просто скажет нам, где персонажи работают десять лет спустя и поженились ли они в конце концов. Это также должно показать нам, что это кульминация развития, через которое они прошли.

Пример: Сойка-пересмешница Сюзанны Коллинз

В заключительной части серии «Голодные игры» есть эпилог, действие которого происходит через 20 лет после основных событий романа.Он показывает, как Игры и успешное восстание повлияли на Китнисс и Панем, которые стали свидетелями избрания нового президента и отмены Голодных игр.

Обнадеживающий эпилог для Китнисс (изображение: Lionsgate)

Китнисс замужем за Питом и матерью двоих детей, но она страдает от кошмаров и скорбит о близких, которых она потеряла. Этот эпилог показывает, что, хотя время лечит множество ран, оно не всегда происходит линейно. И хотя мы видим, что Китнисс все еще борется с постоянным ужасом, что ее жизнь вот-вот изменится, есть также надежда, что она продолжит лечить и искать лучи света, несмотря на темноту.

Главный совет: соблюдайте основные детали

Теперь, хотя ваша история должна быть достаточно сильной, чтобы стоять сама по себе, эпилог может стать вишенкой на вершине для многих читателей. Но, как и все вишни, которые вы кладете на мороженое с фруктами, оно более ценно, если есть только одно! Другими словами, как выразился редактор Аллистер Томпсон:

«Если нечего сказать, не поддавайся соблазну сказать это!»

Помните, что основной сюжет был решен до эпилога, поэтому вам нужно только раздать информацию, чтобы добавить глубины.Вы, , могли бы, , продолжать объяснять, где именно находятся все ваши персонажи на 10 лет вперед, но если это не способствует пониманию читателем истории, персонажей или их мира — оставьте это в покое.

Лучшее ощущение, которое писатель может дать читателю в конце книги, — это то, что история продолжает жить — что персонажи и их жизни настолько богаты, что вы не можете не представить, какими путями они пойдут после того, как последняя страница будет закончена. . Добавление информационного эпилога к и без того содержательному финалу может настроить ваших читателей на разочарование, поэтому не используйте эпилог, чтобы завязать узел на каждой нити вашей истории; оставьте некоторых на свободе, чтобы мы могли вернуться к ним и продолжить представлять, куда они приведут позже.Спросите себя, как информация в эпилоге связана с вашей историей и темами, и уберите лишнее.

Поклоняется центральной теме рассказа

Это непростой вопрос. Вы не хотите поражать читателей по голове темой своего романа, но иногда эпилог может дать последний взгляд на нее, будь то из другого времени, обстановки или точки зрения. Будьте осторожны, чтобы при таком подходе не нарушить слишком тон или темп романа, иначе эпилог будет звучать как вступление к новой истории, а не как завершение текущей.Просто дайте своим читателям последнюю мысль пережить.

Пример: Рассказ служанки Маргарет Этвуд

Эпилог Рассказ служанки — это стенограмма симпозиума, записанного через 200 лет после окончания рассказа, который проводится для обсуждения истории рассказчика Оффреда. Здесь вымышленные события романа становятся темой обсуждения со ссылками на моральный релятивизм и финальной строкой — «Есть вопросы?» — предлагает читателю поразмышлять над собственным восприятием предмета.

«Рассказ служанок» дает нам последний шанс поразмышлять над его темой (изображение: Hulu)

Главный совет: не недооценивайте интеллект читателя

Эпилог со времен греческих трагедий эволюционировал естественным образом. Сегодня в романах очень редко используются откровенные итоги. Это рассматривается как «кормление с ложечки» читателя и подразумевает отсутствие доверия между писателем и читателем или между писателем и их собственным концом.

Подумайте об этом так: «Конец» — это завершающая фраза, которая может работать в сказках, но в полнометражном романе такая четкая отметка окончательности вашей истории может быть неприятным разрывом в четвертой стене.Точно так же чрезмерное выделение вашей темы, особенно в конце, может напомнить читателю о вас как об авторе и вывести их из истории, потому что это звучит так: «Эй, я просто хотел убедиться, что вы получили то, чем я был. добираться. » Поверьте, вы уже доставили свое сообщение.

Создаёт продолжение с хитрым тизером

После завершения повествования авторы иногда добавляют эпилог, который слегка подталкивает, подмигивает в сторону предстоящих событий в жизни персонажей, давая читателям понять, что это не последнее, что они увидят. область.Этот вид эпилога — отличный способ держать читателей на крючке сериала и часто включает в себя захватывающий поворот сюжета.

Пример: Девушка с татуировкой дракона Стиг Ларссон

К концу года «Девушка с татуировкой дракона» центральная тайна была прочно связана, но никому не было предъявлено обвинение в совершении преступления. В эпилоге это исправляется, поскольку Бломквист и Millennium публикуют разоблачительную статью, которая взрывается, приводя в замешательство шведскую фондовую биржу, поскольку обвинения в статье подтверждаются.Вскоре после этого Бломквист также издает более 600-страничную книгу об антагонисте Веннерстрёме и его делах. Самого Веннерстрёма нигде не найти, пока он не окажется мертвым в Испании, благодаря подсказкам Саландера.

В эпилоге отношения между главными героями, Саландером и Бломквистом, явно оставлены на нерешенной, висящей ноте — и именно этот давний вопрос об их будущем подталкивает нас к книге второй.

Саландер и Блумквист зажгли огонь, который будет продолжать гореть в сиквеле (изображение: Yellow Bird Millennium)

Главный совет: интрига, не злите

Прежде чем приступить к созданию продолжения своего собственного романа, обратите внимание на предупреждение Аллистера Томпсона:

«Не увлекайтесь захватывающими духами.”

Уловка для создания продолжения с эпилогом, закручивающим сюжет, заключается в том, чтобы начать сеять семена ранее в романе. Вам нужно вплести достаточно информации в основную часть рассказа, чтобы, когда в эпилоге появляется захватывающий сюжет, читатели имели основу, на которой они могли бы строить предположения в ожидании следующего романа. Если ваш захватывающий дух появляется совершенно неожиданно, с абсолютно нулевым предвосхищением или предзнаменованием, у людей с большей вероятностью будет интересно, что они только что читают, а не желать читать больше.

Точно так же, если ваш эпилог внезапно содержит кучу новой информации, намекающей на продолжение, он может полностью затмить остальную часть книги и показаться довольно неестественным, оставив читателя в замешательстве и раздражении.

Если вы ищете другие примеры эпилога и книги, в которых они блестяще используются, то вот некоторые из них, которые вы, возможно, захотите проверить:

Некоторые из этих книг также есть в нашем посте о прологах, поэтому обязательно вернитесь и прочтите это, если вы еще не сделали этого.На этом мы завершаем наши части книжного путеводителя, что вполне уместно.

Ребекка Серле

Три года спустя…

Райнер, Джордан и я обходим черный вход в Китайский театр. Я слышу, как снаружи собираются сотни фанатов. Мы завернули за угол, все еще скрытые от глаз, и я вижу их лица — они держат гигантские знаки, машут выстрелами в голову.

Я помню, как четыре года назад ступил с этого ковра. Рука Райнера на моей талии вспыхивает повсюду.В то время это была моя первая красная ковровая дорожка, и я помню, как сидел в машине один, Райнер и Джордан где-то в пробке вокруг меня, и чувствовал себя не в себе. Как будто я наблюдал, как все это происходит откуда-то сверху, из-за пределов. Может, даже когда-нибудь в будущем.

Но сейчас мы побывали на трех разных мировых премьерах и готовимся к завтрашней четвертой. Последний фильм « заблокирован, » выходит в полночь. Поездка на всю жизнь, наконец, подходит к концу. И сегодня, прежде чем мы попрощаемся, мы делаем то, что я никогда, никогда за миллион лет не думал, что смогу сделать.Мы оставляем свои руки и следы в Китайском театре после того, как получили звезды на Голливудской Аллее славы.

«Это, безусловно, самая безумная вещь, которую мы когда-либо делали», — говорит рядом со мной Райнер.

«Мы встретили королеву», — отмечает Джордан.

«Я был болен», — говорит Райнер. Это было два года назад. Он все еще не отпускает.

«Погоди, я никогда не слышал эту историю», — шутит Джордан. Райнер слегка бьет его по плечу, и они секунду играют в рестлинг, прежде чем Тони подходит и шикает их.

«Ребята, вы готовы?»

«Мы к вашим услугам».

Она многозначительно смотрит на Джордана. «Я тоже буду скучать по тебе», — говорит она.

Тони много, это правда, она сводила меня с ума больше раз, чем я могу сосчитать за эти последние годы, но я внезапно понимаю, стоя здесь, за баррикадой, что буду скучать по ней. Очень скучаю по ней. Она хранила нас. Она была нашим медиа-диваном, нашей надоедливой старшей сестрой и нашим другом. Она боролась за нас, за наши образы и правду, и меня внезапно переполняет благодарность.Она публицист студии, поэтому, как только мы закончили с Locked, , она с нами закончила.

«Мы будем», — говорю я. «Скучаю.»

Она смотрит на свой планшет, но я вижу, что ее уши становятся розовыми.

«Что я пропустил?» Сэнди подходит к нам сзади, Вятт рядом с ней. Они выглядят немного растрепанными, и Райнер прислоняется к перегородке, скрестив руки.

Они вместе, но не скажут нам, по крайней мере, прямо. Вятт по-прежнему непреклонен в своем правиле не работать и встречаться.Даже если он ломал его последние четыре года.

«Вы, ребята, еще хуже лгуны, чем мы трое», — говорит Райнер. «Просто скажи нам уже».

Сэнди поправляет свой красный топ. «Я не понимаю, о чем вы говорите, — говорит она. «Но нам пора двигаться».

Вятт проходит мимо нас и подходит к микрофону на сцене, которую они поставили снаружи. День прекрасный: светит солнце, теплая погода, легкий ветерок. Сэнди выводит нас наружу, и как только нас видят толпы, они сходят с ума.Сначала шум пугает, я не уверен, что он когда-нибудь перестанет вызывать хоть немного ужаса, но этот страх быстро сменяется возбуждением. Я вижу их лица — сияющие, улыбающиеся, и мы машем в ответ. Кто-то кричит: «Я люблю тебя!» и Райнер кричит в ответ. «Мы любим тебя!»

Вятт прочищает горло в микрофон. На нем рубашка Патти Смит — окончательный знак важности года.

«Привет, ребята», — говорит он, указывая на нас. Он смотрит на фанатов. «Удивительно, что я здесь представляю троих людей, которых я очень люблю.Криков еще больше. Вятт прикладывает палец к губам. «Но прежде чем я их расскажу, я хотел бы рассказать вам немного об этих трех, если вы не возражаете».

Толпа сходит с ума. Вятт заправляет кудри за уши и смеется. «Шокирует, они хотят информации! Что ж, я имел удовольствие быть самым первым режиссером фильмов Locked . За мной следили режиссеры, которые, без сомнения, намного более талантливы, чем я ». Он указывает в сторону сцены, где рядом стоят Альфонсо и Кэтрин Хеймик, наши режиссеры двух последних фильмов.«Но я был там в начале, и сегодня я хочу поговорить с вами о начале. Помню, в первый день на съемочной площадке я подумал, что мне мало платят ». Он поднимает руки. «Подожди, подожди, послушай, эти ребята были такими новичками. Да, Рейн и Уайлдер кое-что сделали, но Пейдж вырвали прямо из школы, и мы были на этой гигантской машине из набора. Я не думал, что у нас это получится ». Он смотрит на нас, и, клянусь, я вижу что-то похожее на слезу в его глазах. «Но у меня была высшая привилегия наблюдать, как эти трое растут не только как актеры, но и как люди.Мне приходилось работать с ними над другими проектами, и я знаю, что у них будет долгая карьера ». Рев толпы. Вятт кивает. «Но прежде чем я расскажу о них здесь, а вы проявите терпение, я знаю, я хочу представить еще одного человека. Я думаю, ты захочешь с ней познакомиться. Эти трое могли бы оживить Августа, Ноя и Эда, но есть женщина, которую мы должны сначала поблагодарить. Потому что без нее не было бы Locked ».

Я оглядываюсь вокруг. Может ли он… она…

«Дамы и господа, я хотел бы познакомить вас с писателем, стоящим за этим миром.Причина, по которой мы все собрались сегодня вместе. Автор и создатель Locked . Паркер Уиттер! »

«Ни за что», — шепчет рядом со мной Райнер.

Джордан переминается с ноги на ногу.

А потом я вижу ее. Женщина в первом ряду. На ней джинсы, белая пуговица и балетки. Ее темные волосы падают ей на лицо. Она поднимается по ступенькам и обнимает Вятта.

«Спасибо, Вятт», — говорит она. «Это было настоящее введение.Она смотрит на нас и машет рукой. Я думаю, что мы слишком ошеломлены, чтобы отвечать, и она смеется.

Мы с ней ни разу не встречались, ни разу за все эти годы. Но мне всегда казалось, что она была рядом, как будто она каким-то образом смотрела на нас. Видя ее взаимопонимание с Вяттом, возможно, так оно и было.

«Я уже много лет не очень заметна, — говорит она. «Вы простите кратковременную паузу актеров. Не волнуйтесь, ребята, я здесь не для того, чтобы анонсировать четвертую книгу! »

Люди начинают кричать, но Паркер показывает им, чтобы они успокоились.

«Я знаю, знаю, некоторым из вас это понравится. Но мы здесь сегодня не для того, чтобы говорить об Августе, Эде и Ноа. Мы здесь, чтобы поговорить о Пейдж, Джордан и Райнер ». Паркер поворачивается к нам и снимает очки. «Не уверен, что я когда-либо рассказывал вам, ребята, историю о том, как вас выбрали».

Я вспоминаю то первое прослушивание в Портленде. Встреча с Райнером. Поющие под дождем.

«Я видел запись этих двоих», — Паркер показывает мне и Райнеру. «Это было в задней комнате этого театра в Орегоне.Ты помнишь?»

Райнер смотрит на меня. Мы оба киваем. Как мы могли забыть?

«Был момент, когда вы двое читали вместе. Это была сцена, где они впервые попадают на остров, и Ной пытается спасти Августа. Это было просто прекрасно. Это было красиво. И я не думаю, что мне когда-либо приходилось рассказывать вам, как я благодарен за то, что вы дали этим персонажам такую невероятную жизнь ». Она оглядывается на толпу. Она держит ладонь вверх, чтобы защитить от солнца. «Как писатель, вы знаете, что мы живем в этих созданных нами мирах.Это может быть довольно одиноко. Мы сидим за компьютером и создаем что-то из ничего. Это только мы и наше воображение. Locked был моим так долго, а потом его перестали, и я думаю, что долгое время я боролся с этим, с тем, как это отпустить. Но сегодня я хочу рассказать вам всем, как много для меня значит то, что вы сейчас поделитесь со мной этой историей. Вы заставили этот мир жить, дышать и расширяться, и за это я бесконечно благодарен. Итак, без лишних слов я хотел бы представить вам звезды Locked .Пейдж Таунсен, Райнер Девон и Джордан Уайлдер ».

Мы выходим на сцену, и Паркер обнимает каждого из нас. «Я не знала, что ты видела эту пленку», — говорю я, когда добираюсь до нее.

Она наклоняется ко мне и шепчет мне на ухо. «Как вы думаете, кто сказал, что это должны были быть вы?»

Я смотрю на нее, как она поворачивается, обнимает Джордана и уходит со сцены. Вначале я боролась с чувством, что я не принадлежу, как будто меня неправильно использовали. Я думал, что у меня нет того, что нужно, чтобы воздать должное Августу.Но так должно было всегда разворачиваться. Мы всегда должны были здесь оказаться.

«Сюда, пожалуйста».

Ведущий ведет нас к трибуне, где стоит квадрат жидкого цемента. Мы опускаемся на колени, и они вручают нам палочки для ручек. Мы должны поставить свою подпись, затем поставить ноги, затем руки, и тогда цемент высохнет, и квартал присоединится к тысячам других звезд на Голливудской аллее славы.

Я беру ручку.Райнер устроился рядом со мной с одной стороны, Джордан — с другой. Я смотрю на него и вижу его улыбку. Его взгляд все еще заставляет меня чувствовать себя озаренным — таким, каким не светят самые яркие лампы-вспышки. Он мне подмигивает.

Камеры рядом. «Погляди!» они звонят. «Еще один, все трое!»

Мы подписываем свои имена, а затем поднимаем руки вверх. У нас глупые ухмылки, и когда я погружаю пальцы в влажную жидкость и кто-то подходит и крепко сжимает каждую из наших ладоней, я не могу удержаться от смеха.Я вижу Вятта и Сэнди в стороне. Джош Хорварт, наш бывший друг, журналист, тоже здесь. Кассандра и Джейк вместе стоят рядом с моими родителями и Аннабель, которая, вероятно, более чем кто-либо взволнована этим днем. У Кассандры на шее намотана фотоаппарат, и она дико снимает. Рядом с ней Алексис и Бритни, с которыми я действительно работал над фильмом в прошлом году. Они улыбаются мне, обнимая друг друга. Бритни кладет голову Алексис на плечо. Алексис целует ее в висок. Больше никаких секретов, нет.

Я знаю, что где-то в этой толпе есть мама и сестра Джордана, а также мать Райнера, которая до сих пор поддерживает отношения с отцом Райнера, хотя он не разговаривал с ним более трех лет.

Но единственные люди, которые сейчас чувствуют себя настоящими, — это двое рядом со мной. Я вижу здесь наши имена, написанные на цементе. Я думаю о том, что этот камень куда-то везут, кладут в землю, чтобы все могли увидеть. Наши имена объединились навсегда.

Я помню, когда мы проводили нашу первую пресс-конференцию по поводу самого первого Locked , они подготовили нас со всеми этими стандартными ответами. Мы семья. Это величайшая возможность. Мы так много узнали. Но самое безумное, что все это подтвердилось. Мы семья. Это была величайшая возможность. Я все узнал.

Никто и никогда не узнает, каково это — пройти через что-то подобное. Никто, кроме нас троих. Мы будем связаны навсегда. Когда Паркер говорил о том, чтобы отпустить этот мир, я понял, что теперь это и наша работа. Мы должны отпустить это. Это не в наших руках.Эти персонажи будут жить и расти в людях, которые их читают и смотрят. Теперь они принадлежат миру.

Мы поднимаем руки, покрытые липкой жидкостью, и шевелим пальцами перед собой. На нас вспыхивают камеры. Так не скоро будет. Вскоре, после финальной премьеры и пресс-тура, наше трио будет разобрано. Мы будем заниматься другими делами, снимать другие фильмы. К этим персонажам мы не вернемся. Мы не увидимся каждый день. Мы не будем частью того, что связывало нас вместе.И все же —

И все же теперь существует совершенно новая реальность. Тот, который не написан по сценарию. Этого даже Паркер не знает конца. Потому что это еще не написано.

«Улыбнись!» Звонит фотограф, и я звоню. Я опускаю руки и на краткий миг, прежде чем мы смываем грязь, раздаем автографы и позируем с фанатами… Я чувствую палец Джордана. Он проходит сквозь меня — напоминание о многих вещах прошлого и настоящего.

А потом смотрим на огни. Трое из нас.И наконец выдыхаю.

Хосе Эчегарай (1832-1916). Послесловие Марианы. Warner, et al., Comp. 1917. Библиотека лучшей мировой литературы

	Перевод Джеймса Грэма


	ДАНИЭЛЬ.
	ДОН ПАБЛО.
	DON JOAQUIN.
	ДОН КАСТУЛО.
	LUCIANO.
	FELIPE, мужчина-слуга перед Галичиной.
	КЛАУДИЯ, служанка из Андалусии.

	Сцена происходит в загородном доме, принадлежащем Mariana, в Ла-Гранха или рядом с ним.

	Сцена представляет собой гостиную на первом этаже загородного дома Mariana в Ла-Гранха. В дальнем-центре большая дверь, выходящая на террасу: по обе стороны от двери большие окна с прозрачными стеклами. За ними видны терраса, ее цветы и деревья в саду. В первом крыле справа и слева две маленькие двери, ведущие в две личные комнаты.Во втором крыле есть две другие, более крупные двери — та, которая слева от зрителя должна вести в апартаменты Мариана, соответствующая правая, ведущая в апартаменты Дона Пабло. Гостиная оформлена с большой роскошью и элегантностью. Ночь: канделябры на столах; небо голубое и ясное; в подходящий момент светит луна, заливая своим ясным сиянием весь фон; в других случаях свет становится неясным, как если бы он был скрыт каким-то облаком.

	[ Введите Клаудиа и Фелипе. Они ходят по комнате, расставляют ее, ставят цветы и т. Д. ]

ФЕЛИПЕ. Все ли в порядке?

Клаудиа — Все.

Фелипе — Жених и невеста скоро будут здесь, и у жениха должно быть все в полной готовности.Это факт.

Клаудиа — Ну, пусть идут. Но теперь они не будут женихом и невестой: они будут мужем и женой.

Фелипе — Я говорю, что они будут женихом и невестой.

Клаудия — Они должны были пожениться в Мадриде в восемь часов; после этого они сели в специальный поезд, который донья Мариана приказала предоставить в ее распоряжение, и оттуда они должны были давай на полной скорости; сейчас половина двенадцатого или двенадцать, так что они несут бремя трех часов брака.

Фелипе —Три часа дольше со стороны жениха и невесты; это факт.

Клаудия — Какая вы тупоголовая!

Фелипе — Я мыслящий человек, вот кто я: это факт.

Клаудиа — Вы тупой человек — вот кто вы: это факт.[ Издевается над ним. ]

Фелипе — Вы кладете цветы в комнату сеньоры?

Клаудиа — Я поместил их туда и сделал из них сад. А также в комнате сеньора, и она превращена в другой сад.

Фелипе —Цветы в комнате сеньора! Теперь вы видите, насколько вы легкомысленны?

Клаудиа — Каким образом?

Фелипе — Что, моя дорогая девочка? Цветочки для такого солдата, как Дон Пабло, который, как говорится, воинственнее Сант Яго! С еще большим количеством шрамов и блестящими украшениями, и кто, должно быть, убил больше людей!

Клаудиа —Убить! убийство! Многие люди убивают, в результате чего никто не умирает.Он может убить…; но до свадьбы он дрался на дуэли — слышите? И он был розовым! Его розовел Дон Даниэль, он молодец… он тот, кто розовел и убил своими большими малагскими глазами. Я его знаю — вы понимаете? Ну, он дразнил Дона Пабло.

Фелипе — Действительно?

Клаудиа — Как я вам говорю: я слышал это в Мадриде.

Фелипе — Милая девочка, таковы жизненные события.Тот, кто ставит себя перед острием меча, должен быть розоват — если Бог не дает лекарства. Это факт. А о чем это было?

Клаудия — Я не знаю: Дон Пабло и Дон Даниэль болтали вместе, и, поскольку они оба свирепые парни … Теперь вы понимаете. Но из них двоих Дон Даниэль более жестокий.

Фелипе — Должно быть, это было о нашей юной леди.

Клаудия — Может быть, потому что она такая красивая — такая чудесно хорошенькая! Чем хороши мужчины, кроме как убивать друг друга ради хорошеньких девушек?

Фелипе — А как же она богата! — такая богатая! Чем хороши люди, кроме как присматривать за завтра? Это факт.

Клаудиа — Что вы можете сказать за мужа.Что до Даниила, то ни телесным отношением, ни владением имуществом, ни любовью, всей душой, ни достоинством сердца он не должен завидовать кому-либо. — Чего ты смеешься, глупый?

Фелипе — Потому что я знаю обо всем этом больше, чем вы: я знаю, как они ссорились, и почему, и каков был результат.

Клаудиа — И почему вы действовали бессознательно, лукавые сапоги?

Фелипе — Чтобы узнать, знаете ли вы что-нибудь новое.Но я знаю больше, чем ты.

Клаудия — Ну, покончим с этим.

Фелипе — Была дуэль; но Дон Дэниел не розовел его — это не факт.

Claudia —Да, да. Это правда.

Фелипе —Нет! Дон Даниэль, так как он моложе, и поскольку он был в ярости, один удар за другим обезоруживал дона Пабло трижды — это факт.

Клаудиа — Вы его видели? Вы знаете Дона Дэниела?

Фелипе — По имени — не более того. Своими глазами я его никогда не видел.

Клаудиа — А что еще? Продолжать.

Фелипе —Дон Пабло тоже был в ярости. Когда с мужчиной случается такая авария, он обязательно приходит в ярость.И он сказал: «Моложе меня и с более сильными руками!» Похоже, у Дона Даниэля большие мускулы.

Клаудиа —Очень здорово. И что тогда?

Фелипе — Тот молодой сказал: «Ну, давай попробуем стрелять». И они попробовали стрелять. И дон Пабло прицелился лучше, чем Дон Даниэль, и воткнул мяч ему в грудь. Молодой мускулистее: это факт. Но старик прицелился лучше: это факт.

Клаудия — А Дон Даниэль мертв? Ах, бедняга!

Фелипе — Когда вы говорите «умирает», он не умер. Но ему было очень плохо, очень плохо, и он все еще лежит в постели, сильно страдая.

Клаудиа — Но он спасся жизнью?

Фелипе — Он сбежал, женщина; он сбежал.

Клаудия —А Дон Пабло? —Дон Пабло… ничего не сошло с рук?

Фелипе — Нет: у него тоже была небольшая крошка от пули. Только ударилась о ребро и отлетела: кости у стариков очень твердые: это факт.

Клаудиа — Значит, он старый товар?

Фелипе — Нет, он не калека: — хорошо сохранившийся, прямой, крепкий и храбрый.Но ладно, он не в первой молодости.

Клаудиа — Кем он будет?

Фелипе — Я не знаю, кем он будет: — это факт.

Клаудиа — Я говорю о его годах.

Фелипе —О! где-то около пятидесяти.

Клаудия — Аве Мария Пуриссима! И сеньорита покидает Дона Даниэля и выходит замуж за эту преследующую статую! Прекрасный вкус нынешних дам! Ба! Я должен лишить дона Пабло его цветов: цветов для него! Придется послать к аптекарю за ячменной водой и поставить у него в комнате с тазом с бульоном, стаканом хереса и грелкой для ног.

Фелипе — Он принесет с собой грелку для ног: потому что, как вы знаете, во время путешествия … это факт.

Клаудиа — Я очень хочу его увидеть: он разбрасывается деньгами?

Фелипе — Я не знаю, разбрасывает ли он деньги, потому что, хотя я спросил об этом у слуг, прибывших сегодня утром из Мадрида, — и именно от них я получил новости, которые у меня есть дал вам — они мне не сказали.Но что касается его знания, то вы скоро узнаете его, потому что вагоны некоторое время назад приехали на станцию, чтобы забрать их всех, и они не могут быть длинными.

Клаудия — Вы имеете в виду, что придет очень много людей?

Фелипе — Некоторые люди идут, но не многие.

Клаудия — И все они здесь спать? Ах, боже мой, когда мне ничего не сказали!

Фелипе —Не бойся, потому что во сне никто, кроме жениха и невесты, не уснет.Поскольку остальные не невесты и женихи, дон Хоакин заберет их всех в свою загородную резиденцию.

Клаудиа — Я знаю, я уже знаю: он построил его поблизости, чтобы донья Мариана была в поле зрения.

Фелипе — То же самое. И разговор о просмотре…. Слушай, я думаю, они уже здесь. Разве вы не слышите шум вагонов?

Claudia —Да.[ Идет к двери личной комнаты слева. ]

Фелипе —Куда ты идешь?

Клаудиа — Чтобы посмотреть в окно кабинета и увидеть, подъезжают ли экипажи.

Фелипе —Вы не можете войти.

Клаудиа —Я не могу войти в маленькую личную комнату сеньоры?

Фелипе —Нет, сеньора.

Клаудия — Почему ты гудишь?

Фелипе —Потому что ключ был потерян.

Клаудиа —Это потеряно?

Фелипе — Кто-то забрал его.

Клаудиа —Кто?

Фелипе — Дьявол — тот самый, который забирает все ключи.

Клаудиа — О чем ты говоришь?

Фелипе — В этот вечер пришел джентльмен — молодой человек; он был молод и красив. Он сказал, что принадлежит к прессе — к тем людям, которые видят все так, чтобы рассказывать обо всем в газетах: это факт. О свадьбе нашей сеньоры так много говорили, а дворец такой прекрасный…

Клаудия — Он хотел это увидеть?

Фелипе — И он увидел это — я так думаю: и все, что он видел, будет напечатано в газетах: это честь для сеньоры и для всех нас.Но…

Клаудиа — Что?

Фелипе — Выйдя из этой личной комнаты — из-за отсутствия ума — я говорю, что это должно было быть из-за отсутствия ума — он забрал ключ.

Клаудиа — Но — милостиво! А если сеньора захочет войти?

Фелипе — Я могу пройти через окно, которое находится на уровне земли, и открыть дверь.

Клаудиа — Вам действительно нужно что-то делать.

Фелипе — Тишина! Они стучатся в гости, и теперь они у вас есть.

[ Введите Дон Кастуло и Лучано сзади по центру. ]

Слуга [ предшествующие им ] —Пройдите внутрь.

Фелипе —Входите, сеньоры; войдите.

Лучано — Это должно быть красивое поместье.

Castulo — Так говорят: у него репутация. Великолепная роскошь! Современная индустрия: современное искусство: все современное; но он имеет репутацию, несмотря на то, что он современный.

Фелипе —Простите меня, сеньоры:… другие сеньоры не придут?

Лучано — Они будут здесь через пять минут.

Фелипе — Что ж, если вам, сеньоры, ничего не нужно, мы пойдем и подождем других сеньоров — с вашего разрешения.

Лучано — Можете идти. [ Уходят Клаудиа и Фелипе.]

Кастуло [ неторопливо смотрит на все ] — Ничего: именно то, что я вам сказал.Великолепное великолепие, много показухи. Настоящий дворец: почти королевский дворец. Но это не предмет, который стоит хлопот таких людей, как мы, сосредоточивающих наше внимание. [ Презрительно. ] Модернизм: чистый модернизм. Здесь нет ничего, запечатленного печатью индивидуальности: здесь нет ничего, что могло бы быть, скажем, шестидесяти лет, скажем, пятидесятилетним.

Лучано — Что ж, тебе уже пятьдесят, и ты здесь.

Кастуло — Не говори мне о людях: они не выходят за пределы ста лет.В классе людей допустимы только мумии. «Возьмите самый презренный предмет, отбросьте его на расстояние двух тысяч лет, и он станет предметом несравненной ценности благодаря работе и милости того чудесного мастера, которого называют временем года. Я смеюсь над Аполлоном , когда его сравнивают с Сатурном. Положите в бутылку глупца наших дней, сохраните его в течение шести тысяч лет и посмотрите, сможет ли с ним сравниться, когда он будет разлит в надлежащее время в грядущих веках, самый мудрый человек семидесяти девятого века.

Лучано — Дон Кастуло, у вас есть глубина, которая наполняет ужас.

Кастуло [ скромно ] — Я человек с пристрастием к универсальной жизни ». — А они не идут?

Castulo — Думаю, нет: но они скоро придут.

Лучано — Одна из лошадей другого экипажа бросила свою подкову, и, похоже, потеря ее все еще была для него болезненной. Должно быть, это было причиной задержки.

Кастуло [ хлопает его по спине и смеется ] —Теперь … теперь я тебя понимаю.

Лучано —Я?

Кастуло — Вы обходите меня окольным путем.

100

Лучано — Я … ты, дон Кастуло! Вы верите…

101

Кастуло — Это по-вашему. Поскольку я намекнул вам, что у меня есть для вас некоторый сюрприз, вы не умеете жить. Все ваши пути были косвенными, ограниченными, хитрыми; Я понимаю тебя.

102

Лучано — Уверяю вас…

103

Кастуло —Не заверяйте меня ни в чем.«Вы знаете, конечно, все драгоценные реликвии моего дома: все его тайны и уголки….

104

Лучано [ скромно ] — не все.

105

Кастуло — Не все, я вам верю. Есть кое-что, чего вы еще не видели, и что я зарезервировал в награду за ваше постоянство и любовь к археологии. Что вы думаете об этом?

106

Лучано — Я вас не понимаю.

107

Кастуло — Вы меня понимаете. Если нет, то почему я все время нахожу тебя в моем доме? А? Не смущайтесь, не беспокойтесь: ваши пристрастия меня радуют — они такие же, как и мои.

108

Лучано — Думаю, так.

109

Кастуло — Тогда очень хорошо: изучите это и дайте место в своей груди для надежды. Как только мы закончим эту экспедицию и вернемся в Мадрид, я сниму перед вашим изумленным взором последнюю завесу над моим августейшим жилищем: назовем ли мы его августом?

110

Лучано — Называйте как хотите, но не обращайте внимания.

111

Кастуло —О! Как естественно такое нетерпение ». Какая коллекция, друг Лучано! Самая скромная, самая прозаическая и, в самом глубоком смысле, самая возвышенная! Я бы сказал это только тому, кто, как и вы, мог меня понять: от египтян до наших дней … полная коллекция из подков! Что вы об этом думаете?

112

Лучано — Дьявол! Подковы!

113

Castulo —Horseshoes.Железные защитники копыт того великодушного зверя, которого называют конем. Equus на латыни: [Греческий] на греческом! Да, вы догадались: вы действительно достойны того, чтобы это догадаться.

114

Лучано — Большое спасибо.

115

Кастуло — Вы преуспеваете, Лучано: вы хорошо делаете, что интересуетесь археологией столь скромного типа. «Никто не станет обременять меня тщеславием, когда я скажу, что у меня есть подковы от Pegasus до подков Rosinante; от подков фараонов, персидских и татарских до подков казачьей конницы; от подков Аттилы, уничтожившего всю траву, до подков Наполеона, которые, как печать революционного завоевания, движутся по всем континентам, истекая кровью.Когда я говорю подковы Аттилы и Наполеона, я имею в виду подковы их гиппогрифов.

116

Лучано — Это понятно.

117

Кастуло — Все цивилизации и все подковы постоянно сталкивались на пути истории. У вас есть пример этого. Итак, мой кабинет подков — что это еще, как не собрание утюгов и извилистых летописей? Какие подковы, друг Лучано.Я отдам их тебе….

118

Лучано — Боже мой, дон Кастуло!

119

Кастуло — Дайте мне закончить. Я поставлю их перед вами, и вы будете бегло читать, как вы могли бы читать на страницах Тацита, Тита Ливия или Чезаре Канту. 2 Это действительно ужасно, Лучано. Это действительно ужасно. Поймайте арабского коня, подбросьте его четыре копыта в воздух, и вы получите всю арабскую архитектуру: арку подковы.Без глажки все заблуждается. Без этого чудесного и скромного железа все будет заблуждением, тупостью и заблуждением.

120

Лучано — «И, говоря об ошибках [, желая изменить разговор, ], разве вы не думаете, что недавно поженившаяся пара совершила важный брак, объединившись неразрывной связью для всю свою жизнь?

121

Кастуло — Не знаю.Я не особо беспокоюсь об этих вещах.

122

Лучано — Разве вы не заметили Мариану? Какая трупная бледность! Какая натянутая улыбка! Какое нервное возбуждение!

123

Кастуло — Я ничего не заметил. Мое воображение шло по стопам других фантазий.

124

Лучано — По окончании церемонии ее охватило что-то вроде обморока, и на протяжении всего пути… гробовая тишина!

125

Castulo — Эмоции, соответствующие дню свадьбы.Послушайте, я тоже был довольно тронут, когда был женат на Кларите.

126

Лучано — Я верю.

127

Castulo — Да, сеньор. Я был так тронут в тот день, что по глупости разбил этрусскую амфору. Невосполнимая потеря, друг Лучано.

129

Кастуло — Несомненно, они будут.Чтобы добраться до места, нет ничего лучше, чем двигаться к нему. Рано или поздно ты туда доберешься.

130

[ Введите Мариана, Дон Пабло, и Дон Хоакин сзади по центру. Мариана бледная и мрачная. Она ходит с трудом, опираясь на подлокотник Дона Хоакина, , и опускается на диван или мягкий стул, сняв шляпу. ]

Хоакин — Сядь и отдохни.Вам нехорошо.

131

Пабло — Как вы себя чувствуете?

132

Мариана — Ну, очень хорошо. Со мной все в порядке. Боже мой, какое я дитя!

133

Хоакин — Вы очень бледны.

134

Пабло — Очень бледный.

135

Мариана — Так много людей говорят… и приветствия, добрые пожелания, социальная дерзость! Придется всем отвечать.Улыбки, вежливые фразы, банальности утомляются… и нервы больше не выдерживают. Само собой разумеющееся место является самым утомительным и самым волнующим… и меня больше ничего не беспокоит. [ Пытается улыбнуться. ]

136

Пабло —Так что ты лучше?

137

Мариана — Я надеюсь на это. [ С плохо сдерживаемым нетерпением.] Я действительно говорю, что это ничего.

138

Хоакин — Тем не менее, когда вы приехали из Мадрида в Ла-Гранху, вам было нехорошо. Два или три раза мне казалось, что ты теряешь сознание.

139

Лучано — Я тоже это заметил.

140

Кастуло — Я не делал этого.

141

Мариана — Поезд мчался с такой головокружительной скоростью, что я почувствовал … не знаю что … и я закрыл глаза и позволил себе кружиться.Разве мы не сходим в поезд добровольно? Что ж, мы должны закрыть глаза и позволить беспомощно унести себя. [ С принужденным смехом. ] Такова жизнь. [ К Пабло.] Не пугайтесь: у меня все хорошо. И мне приятно оказаться в своем доме… в нашем доме… свободном от любопытных людей и друзей. Ой! Я не имею в виду это ни для вас [ К Дон Кастуло, и Лучано]… ни для вас [ К Дон Хоакин], мой собственный отец.

142

Кастуло — Мы тоже должны отказаться, это усмотрение не может противоречить дружбе.

143

Лучано — Ни с археологией.

144

Castulo — Археология сама по себе усмотрение: она говорит все в форме молчания.

145

Мариана — Вот почему мне это нравится. Тишина! Какое красноречие в тишине! [ К Дону Пабло.] Разве это не правда?

146

Пабло — Это мое единственное красноречие.

147

Кастуло — Итак, мы уйдем.

148

Лучано — Нас ждут на вилле дона Хоакина.

149

Мариана —Нет; ради бога! [ Попытка улыбнуться. ] Вы должны увидеть дом. Простые люди в своем выразительном стиле называют его «дворцом». Это не совсем так. Но из гостиной наверху вид в ясную лунную ночь, как сейчас, восхитителен.Поднимитесь наверх: для людей с фантазией, таких как вы, это будет замечательное зрелище.

150

Лучано —Однако, если мы доставляем проблемы…

151

Мариана —Но нет: мы скажем десять минут. Я задержу вас на десять минут — не более. Пабло, сделай мне одолжение составить им компанию; это уместно, чтобы вы оказали почести… как господин поместья… пока я отдохну.[ Она говорит все это и проходит всю сцену легко, прилично, с некоторой иронией и, главное, с глубокой меланхолией. Она всегда великая леди, которая умеет держать себя в руках и платить долги по социальным требованиям. ]

152

Пабло — Пойдем туда?

153

Castulo —Мы выполняем ваши заказы.

154

Мариана [ К Дон Хоакин] — Вы знаете дом: вы остаетесь.

155

Хоакин — Как вам будет угодно.

156

Пабло — Я пойду вперед, чтобы указать вам путь.

157

Лучано — Все это действительно очаровательно.

158

Кастуло — Неплохо, неплохо: но через пятьсот лет все станет лучше.

[ Уходят, у второго крыла справа, Пабло, Кастуло, и Лучано.]

159

Хоакин — что с тобой, Марьяна?

160

Мариана — Дело в том, что вся вселенная состоит из свинца и давит на меня. Я больше не могу, дон Хоакин. Я больше не могу, мой собственный отец.

161

Хоакин —О! нрав железа! Теперь вы раскаиваетесь [ приближается к ней и говорит тихим голосом ], когда время ушло навсегда.

162

Мариана —Райся! Нет. То, что я сделал, было сделано хорошо. Если бы я не хотела быть самой несчастной женщиной на земле, я не могла бы поступить иначе. Это не было безумием: это не было головокружением; это было благородное предвидение и справедливое наказание.

163

Хоакин —Ах! слепая и упрямая женщина!

164

Мариана — Нет, дон Хоакин: это не была слепота, это не было упрямством.Я хотел воздвигнуть барьер между собой и Даниилом; Я хотел поставить рядом со мной человека, который сузит мое безумие железной рукой, непримиримого человека, который, когда я пойду к Даниилу … потому что я сам знаю: если он не придет ко мне, я пойду к его. Ну тогда; когда это событие произойдет, дон Пабло убьет меня и убьет его: — и, возможно, чтобы спасти моего Даниэля, у меня будет сила противостоять порывам моего бреда.

165

Хоакин — Вы меня не убеждаете… но, короче говоря, теперь это сделано….

166

Мариана — Я вас не убеждаю! Но разве ты не догадываешься обо всем, о чем я думал, обо всем, что я перенес в тот день? Таким образом, я говорил себе: единственный мужчина, к которому я когда-либо испытывал любовь, был сын Альварадо! Я влюблен в сына этого негодяя, который обесчестил, принял мученическую смерть, убил мою мать! Тогда… какая у меня совесть? Какой женщиной я могу быть? Из какой позорной и унизительной субстанции я должен быть сформирован?

167

Хоакин — Это преувеличения: когда вы любили Даниила, вы не знали всего этого.

168

Мариана — Но с тех пор я узнал это и продолжал любить его: теперь я знаю это, и мое сердце выходит из меня к моему собственному Даниилу.

169

Хоакин — Тишина! тишина! Не говори таких вещей…. Больше нет, больше нет!

170

Мариана — Не правда ли, что все это чудовищно? Эта проклятая раса принесла мне проклятие.Его отец опозорил мою мать: а Даниэль опозорил меня…. Какая подлость! какая подлость! Иисус! Иисус!

171

Хоакин — Моя дочь, это заповедь Бога: грехи отцов налагаются на детей.

172

Мариана — Но если он невиновен, почему он должен платить за бесчестие своего отца?

173

Хоакин — Не зли меня.Вы должны были подумать обо всем этом раньше и выйти замуж за Даниэля.

174

Мариана — Это — никогда. Вы слишком чисты и слишком благородны, чтобы иметь в виду то, что говорите. Я его жена! Я навсегда соединился с сыном Альварадо! и мы вдвоем в день свадьбы пойти и получить благословение и поцелуй этого человека! Те уста, которые оскверняли мать, осыпали себя пародийным освящением на челе дочери! а затем, когда Даниэль говорил мне о своей любви — всегда думать, всегда помнить об этом, — что это было то, что сказал его отец, чтобы повернуть мозг этого бедного мученика! — тем же серьезным голосом, Та же нежность, та же страсть! Так этот человек опозорил мою мать, мать моего сердца! Кровь Даниила, его улыбка, свет его глаз, обжигающее тепло его рук, его сладкие слова! Все происходит из этого источника! Дочь, валяющаяся в отбросах этих нечистот! Нет, нет, нет — ничего, кроме этого вечного и отвратительного бедствия.Женщина, которая думает обо всем этом, но любит — потому что она любит — сына Альварадо, должна быть женой дона Пабло: из-за ее нечистоты, ледяной обочины; за ее безумие смирительный жилет; для зверя без сердца, безжалостного укротителя!

175

Хоакин —Тогда вы нашли то, что искали. Когда дон Пабло заподозрил свою первую жену…

176

Мариана — Что?

177

Хоакин — Холодно, непостижимо, неумолимо, без крика, без взаимных обвинений … без угрозы …

179

Хоакин — Есть те, кто говорит или, по крайней мере, подозревает, что он нашел способ убить ее одним ударом.

180

Мариана — А может он забыл об этом?

181

Хоакин — Думаю, что нет.

182

Мариана — К Богу угодно…!

183

Хоакин — Тишина: они возвращаются. [ Идем к двери. ]

184

Мариана — Давайте притворимся, что говорим о безразличных вещах.

185

[ Входят снова Пабло, Кастуло, и Лучано.]

Лучано — очаровательный дворец, Мариана.

186

Мариана — Правда?

187

Castulo — Что-то есть: да, что-то есть. Я говорю о том, что мне знакомо. Эти ковры хороши.И эти эмали… они ценны… они ценны… и это кованое серебро… мы могли бы украсть его с доброй волей — не так ли, Лучано?

188

Лучано — Я бы ничего не украл, дон Кастуло.

189

Кастуло — Ты никогда ничего не отнял у меня? Пойдем,… пойдем….

190

Лучано [ медленно ] — Возможно, так.

191

Кастуло — Я это уже знал. [ Игриво толкается в него. ]

192

Пабло [ — Мариана] — Как дела?

193

Мариана — Болезнь путешествия не оставила меня; Я подозреваю, что меня ждет очень жестокий мегрим.

194

Хоакин — Тогда, дитя, тебе нужно отдохнуть.

195

Лучано — С вашего разрешения мы уходим на пенсию. Тренер ждет нас [ to Mariana] и нас ждет загородный дом Дона Хоакина.

196

Кастуло [ уходит в отпуск ] —Мариана … Я твой искренний друг и счастье моих друзей, мужчин и женщин … хотя это не объект, который можно включить в мой музей — тем не менее доставляет мне особое удовольствие.

197

Мариана — Тысяча благодарностей, Дон Кастуло. Я храню воспоминания о вашем музее, которые нелегко стереть из моей памяти, поверьте мне.

198

Кастуло — Тысяча благодарностей, Мариана. Прощай, дон Пабло: Я твой искренний друг и счастье моих друзей мужского и женского пола… хотя это не объект… [Лучано встает между ними и, смеясь, разделяет их. Дон Пабло и Дон Кастуло идут к террасе, бормоча комплименты. ]

199

Лучано —Хорошо! Хороший! Прощай, Мариана; Я всегда твой.

200

Мариана — Адье, Лучано. [ Они пожимают друг другу руки. ]

201

Хоакин — Прощай… прощай, моя дочь… [Лучано присоединяется к Кастуло и Пабло на террасе.]

202

Мариана — Прощай, мой собственный отец. [ Она и Хоакин обнимаются. ]

203

Хоакин — Мужество!

204

Мариана —У меня слишком много смелости…. Это счастье, в котором я нуждаюсь.

205

Хоакин —Прощай!

206

Мариана —Прощай! [ Четверо мужчин прощаются друг с другом на террасе, где они видны некоторое время ] — Я пойду в свою спальню.[ Остановка. ] Нет: он войдет. В мою гостиную. [ Идет к двери кабинета, затем меняет свое намерение. ] — Но почему? [ Смотрят, едут ли. ] Я пойду в свою спальню и запрусь в ней. Нет: я останусь. [ Раковина на диване. ] Они сейчас идут. Теперь они ушли. Он возвращается. Что за дело?

207

Пабло [ возвращается ] — Вам лучше?

208

Мариана — Нет, у меня железное кольцо вокруг лба, раскаленное железо: оно давит и горит.Это приятно?

209

Пабло [ мягко ] — Бедная Мариана!

210

Мариана — Остальные ушли?

211

Пабло [ приближается к Мариане] —Да.

212

Мариана [, как будто пытаясь что-то сказать ] — Пойдемте! — и они ушли.

213

Пабло [ сидит рядом с ней ] — И оставили нас одних.

214

Мариана — Извините … вы закроете эту дверь? — [ Указывает на дверь в центре задней части. ]

215

Пабло — Совершенно точно. [ Закрывает дверь. ] Вас беспокоил ночной воздух?

216

Мариана — Когда я такой, как сейчас… меня все беспокоит.

217

Пабло — Я тоже?

218

Мариана —Что за вопрос!

219

Пабло — Разве вы не хотите, чтобы мы поговорили?

220

Мариана —Да: вы можете говорить; но извините, если я отвечу кратко. Каждое произносимое мной слово звучит в моем мозгу, как удар молотка по пустому футляру.

221

Пабло — Вы сказали: «ваши ответы». Вы полагаете, что мои слова примут форму вопросов?

222

Мариана — Я сказал это ради выступления, и теперь вы можете предположить, что, если я не в состоянии говорить, я еще менее способен вступать в дискуссию.

223

Пабло — Тогда я тоже воздержусь от слов.

224

Мариана — Как вам угодно: тишина — единственное, что облегчает мою боль.

225

Пабло — Тишина и одиночество — не так ли? Одиночество и тишина.

226

Мариана — Они хорошие товарищи; но я имел в виду не так уж много.

227

Пабло [ берет ее за руку ] — Бедная Мариана: твоя рука как лед.

228

Мариана — Разве я вам не говорил? Мне не хорошо. Отпусти… отпусти…. Прошу прощения. [ Убирает ее за руку. ] Я должен попытаться снова согреть его. [ Приглушив кулаки и снова опускаясь на диван, как будто летит с Пабло.]

229

Пабло [, увидев, что она закрывает глаза и роняет голову ] -Ты сонный?

230

Мариана —Немного.Знаете, я думаю, что со сном эта беда у меня уйдет.

231

Пабло —Затем поспите ненадолго и посмотрите, освежит ли это вас. Я буду наблюдать за тобой с этого дивана.

232

Мариана —Нет: короткого сна будет недостаточно. Мне нужен долгий сон — очень долгий. Для великой печали нам нужен долгий сон.

233

Пабло — Бедная Мариана! Вы, женщины, очень слабы.

234

Мариана — Это правда; и я слабее других.

235

Пабло — Вот почему вам, кто может быть таковым, нужен муж, который будет любить вас от всей души, но который будет направлять вас твердой рукой. Ибо ваши страдания часто являются чистой фантазией. «Я болею, я болею», — говорите вы, женщины, мягким и жалобным голосом, как вы только что сказали; и если голос, ласковый, но энергичный, скажет вам: «Ты не болен: ты не болен: я не хочу, чтобы ты болел…» — Чудо привязанности! Тебе сразу хорошо.Не правда ли? [ Все это он говорит как бы в шутку, но видно, что он контролирует себя усилием, и что в его манере есть оттенок властной жесткости. ]

236

Мариана [ холодно ] — Нет: это не так. Этой ночью мне очень плохо. И даже если ты скажешь мне со всей нежностью и энергией: «Не болей: я не хочу этого», я продолжу болеть, несмотря на приказ! [ С ироничной улыбкой.]

237

Пабло — Я не приказываю, Мариана: Я умоляю.

238

Мариана — Итак, я полагаю, и я этому рад. Слишком рано командовать. Но, ах, боже мой! видите ли, я немного сказал. Боль усилилась и стала невыносимой. [ Прижимая ее ко лбу. ]

239

Пабло [ на грани взрыва ярости ] —За все это…

240

Мариана 9020 яркость -Что?

241

Пабло — Я не настаиваю: — мы посмотрим, пройдут ли ваши страдания с тишиной, отдыхом и сном.

242

Мариана — Спасибо.

243

Пабло — Вы хотите, чтобы я проводил вас в вашу спальню?

244

Мариана —Нет: извините. Я поправлюсь здесь: первый сон… здесь.

245

Пабло [ после паузы, в которой он молча созерцает ее ] — Адье, Мариана: спи, отдохни … Я не тиран: ты хочешь побыть одному, и я оставляю тебя .

246

Мариана — Я обязан тебе, Пабло. Прощай.

247

Пабло — Разве вы не дадите мне руку?

248

Мариана — Почему бы и нет?

249

Пабло — Сейчас горит.

250

Мариана — Действительно? Дайте-ка подумать.[ Убирает руку. ] Думаю, вы правы.

251

Пабло — До свидания до завтра. [ Оборачивается к своей спальне. ]

252

Мариана [ не глядя на него ] — До завтра.

253

Пабло [ у двери своей комнаты, но не входя. Помимо ] — У нее железная воля.Тем лучше.

254

Мариана — Думаю, он наконец ушел. Он оставляет меня в покое. Завтра посмотрим. Он думает подчинить меня; это не так-то просто. [Пабло все еще останавливается у двери своей комнаты. С этой позиции он созерцает Мариану. Мариана поворачивается, чтобы увидеть, ушел ли он. Заметив ее движение , Пабло возвращается. ]

255

Пабло [ твердым и решительным тоном ] — Простите меня, еще одно слово.

256

Мариана [ с раздражением, которое она не пытается скрыть ] — Опять!

257

Пабло —О, это будет очень кратко…. Я знаю, что ты вышла за меня замуж, не любя меня, но не знаю, почему ты женился на мне. Я знал, что вы благородны, и этого для меня было достаточно. Ты меня сегодня не любишь? Не важно; любовь может произвести впечатление на других: моя любовь произведет впечатление на себя.Я хотел, чтобы вы были моими: таковы вы сейчас: теперь пришло время воплотить в жизнь все остальное. Так обстоит дело со мной: если я предлагаю себе что-то преуспеть, я преуспеваю в этом. Жизнь! Что такое жизнь? Средство — не что иное, как средство для торжества воли. Моя воля восторжествовала. Когда я впервые увидел вас, я подумал: «Эта женщина будет либо моей женой, либо она не будет мужской». Мне всегда было холодно: если бы вы смогли проткнуть мое сердце своей рукой, как скоро вы выхватил бы его подальше от накала жары.Но сегодня этого больше не будет. У вас будет так, а я снова окутываюсь льдом. Сегодня нет больше: спать, отдыхать: завтра ты ответишь мне.

258

Мариана —Ответ! На какой вопрос?

259

Пабло — На это: «Почему ты женился на мне?» Я подожду до завтра.

260

Мариана — Я могу ответить вам сегодня вечером.

261

Пабло —Тогда ответьте.

262

Мариана — Я уже сказал: мы, женщины, не сильны. Я хотел, чтобы рядом со мной было сильное существо, которое заставляло бы меня идти единственно возможным путем.

263

Пабло — Путь чести?

264

Мариана —Конечно.

265

Пабло — Тогда вы будете ходить по нему, и я полагаю, без моей помощи.

266

Мариана — И если мне понадобится эта помощь.

267

Пабло — Я вас не подведу.

268

Мариана — Во всех его формах?

269

Пабло —Под всеми.

270

Мариана — Даже в форме наказания и мести?

271

Пабло [ приближается к ней ] — Мариана!

272

Мариана —Ответ. Теперь моя очередь задавать вопросы.

273

Пабло [ насильственно, ] — Тогда тоже в этой форме.

274

Мариана — Действительно? [ Как ни странно. ] А если не хватит смелости?

275

Пабло —Не подвергайте меня испытанию.

276

Мариана — Если такое случится, я вас к нему отправлю.

277

Пабло [ подходит к ней и берет ее за руку ] — Вы в лихорадке; ложись и отдыхай.

278

Мариана — Возможно, завтра я попрошу исчерпывающего объяснения.

279

Пабло — Я всегда буду к вашим услугам.

280

Мариана — Адье.

281

Пабло — Адье. [ Остановка. В стороне. ] А! Марьяна, ты меня не знаешь.

282

Мариана — Завтра я узнаю, что это за человек.

[ Выход Пабло.]

283

Мариана [ слушает ] —Да: он вошел в свою комнату. Ах! Я могу дышать Кажется, когда он рядом со мной … он лишает меня воздуха. Страдать… хорошо: но требуется протяженность, пространство, окружающая атмосфера, в которой страдание может расширяться.Ограниченная печаль невыносима: она здесь уплотняется [ Прижимается ко лбу ]… и порождает безумие. Здесь он уплотняется [ Прижимая к груди ] — и сердце разбивается. Теперь я более спокойна. [ Подходит к окну. ] Как прекрасна и как ясна ночь! Как светит луна! [ Касается колокола, и Клаудия появляется слева с зажженной свечой. ] Скажите им, чтобы они пришли и забрали те огни. Мне хватит того, что вы сейчас несете.[ Берет у нее и кладет на стол. После этого она снимает свой дорожный плащ и бросает его на диван. ]

284

Клаудиа —Да, сеньора. [ Она уходит на мгновение и возвращается с двумя слугами-мужчинами. ]

285

Мариана [ нервно ходит, ] — Эти люди меня раздражают, а свет, шум и все остальное доставляют мне неприятности.[ К Клаудиа.] Вы можете удалиться, чтобы отдохнуть. Я пойду спать одна.

286

Клаудиа —Если таков ваш заказ, сеньора….

287

Мариана — Да, это мой приказ: и пусть моя горничная тоже ложится спать.

288

Клаудия — Спокойной ночи, сеньора.

289

Мариана —Спокойной ночи.[Клаудия идет, чтобы закрыть два окна в задней части центра. ] Не закрывайте эти окна: так: как они есть.

290

Клаудиа —Да, сеньора.

[ Выход. Слуги мужского пола тем временем уносят канделябры через дверь слева. ]

291

Мариана —Итак, все далеко от меня. Один — и думает о нем.[ Подходит к столу и тушит свет: квартира остается освещенной только луной; в первом крыле темно. ] На нем… мой вечный спутник. [ Остановки. ] Будет ли он думать обо мне? Конечно. У Даниэля может быть только одна идея — его Мариана и ужасное предательство его Марианы. Бедный Даниэль! Пусть он страдает, пусть страдает, при условии, что он страдает ради меня: пусть он никогда не утешает себя. Ой! это действительно было бы предательством! [ Остановка.] Что это за шум? Пабло вернется? [ Подходит к двери Пабло и слушает. Тем временем дверь личной комнаты Мариана открывается, и за занавеской появляется Даниэль : он приходит с непокрытой головой и в довольно растрепанном платье, поскольку понятно, что он пролез через окно. Тем временем Мариана прислушивается к двери Пабло: Даниэль наблюдает за ней. ] Ничего не слышно. Он, должно быть, думает о том, что он скажет мне завтра и как меня приручить.[ Разражается сдержанным смехом. ]

292

Даниил [ в сторону ] — Негодяй! негодяй! А она смеется и веселится! Теперь я тоже повеселусь.

293

Мариана [ слушает еще раз ] — Все тихо. Он заперется в своей комнате. Я пойду к своему. [ Идет медленно. ] И мой Даниил будет со мной: всегда с Марьяной: всегда….[ Поднимает занавеску. ]

[ Введите Даниил]

А! Мужчина! Какие? Это кто? [ Отступление в ужасе. ]

294

Даниэль [ следует за ней ] — Разве вы меня сейчас не узнаете?

295

Мариана —Даниэль! Нет! Ложь! Даниэль!

[ Сцена освещается только светом луны, который проникает через два больших окна на заднем плане, которые, как уже говорилось, были оставлены открытыми.]

296

Даниэль —Не убегай… Вот! Успокойся! Тишина! [ Обгоняет ее и контролирует ее. ]

297

Мариана — Дэниел! Невозможно! Это мечта! Оставьте меня! Отпусти меня … Дэниел! О Господи!

298

Даниэль — Тихо! Будь спокоен! Что, — ты думал, что в ночь твоей свадьбы я могу быть далеко?

299

Мариана — Но это ты? Это ты?

300

Даниэль — Ты меня не ожидал, а?

301

Мариана [ обнимает его ] — Это мой Даниэль! Мой Даниэль! Мне это кажется невозможным!

302

Даниил — И радует ли вас мое присутствие?

303

Мариана — Разве вы не знаете это хорошо? [ Страстно.] Да, ты был здесь прав!

304

Даниил — Но что вы за женщина?

305

Мариана —Мариана! [ Ласково. ] Это ты меня не знаешь.

306

Даниэль — Не знаю! Я сойду с ума… а она смотрит на меня с нежностью! и чуть не задушит меня в объятиях! Но мир — это толпа безумцев! А эта женщина — что она такое? Дай мне посмотреть … дай мне посмотреть … Подойди сюда … к свету … чтобы я мог посмотреть на тебя! [ Отводит ее туда, где на нее падает лунный свет.]

307

Мариана — Да, посмотри на меня … посмотри на меня … и позволь мне также посмотреть на тебя … Теперь мы виделись…. Теперь мое сердце накопило сокровище радости на долгое время…. А теперь уходи…. Вот и уходи!

308

Daniel —Уже! Все эти вспышки страсти были связаны с тем, что я должен уйти! Я маленький мальчик, которому дарили игрушку … а ему говорят: «Прочь с тобой, не беспокойся.«Улыбнись, Дэниел: ласка: нежная фраза — и… уходи, ты меня беспокоишь». Что ж, я не пойду: это могло быть давно. Сейчас [ свирепо ] не пойду.

309

Мариана — Я хочу этого: Я приказываю: это необходимо: Иди.

310

Даниэль —Нет: нет: Я говорю вам, нет. Теперь я буду отдавать приказы. [ Жестоко трясет ее. ]

311

Мариана — Поехали! Злодей! Если ты не пойдешь… я позову.

312

Даниэль — Вашему мужу?

313

Мариана — Пабло.

314

Даниэль — Где он?

315

Мариана [ указывает на комнату ] — Вот.

316

Даниил — Ее муж уже устал от нее и улетает от нее?

317

Мариана — Дурак! Разве вы не видите, что я сегодня сильно пострадал — что я думал, что должен был сошёл с ума! Я приехал сюда почти бесчувственным….Я приехал больным… Я умолял его оставить меня… и он пошел в свою комнату. Не все мужчины такие жестокие, как ты.

318

Даниил — Вы много пострадали сегодня! [ Со смесью ужаса и радости. ]

319

Мариана —Да: больше, чем вы. Вы думали, что не может быть печали более невыносимой, чем ваша: ну да, есть: она моя.

320

Даниил — Значит, вы его не любите!

321

Мариана — Любите его! Тот человек! Бедный Даниэль!

322

Даниил — Значит, ты меня любишь?

323

Мариана — И если я отвечу на этот вопрос, вы пойдете?

324

Daniel —Да.

325

Мариана —Носи это.

326

Дэниел — Клянусь.

327

Мариана — Тогда слушайте внимательно: я люблю только одного человека: себя: Даниил: Даниил, владеющий моей душой. Ради тебя… я бы все лишился… самой жизни!

328

Даниэль —Мариана! Но все это издевательство: вы превращаете меня в насмешку.

329

Мариана — Издеваюсь над вами! Нет: Я любил тебя: Я люблю тебя: Я буду любить тебя вечно: Я клянусь тебе в этом воспоминанием о моей матери. Так что пусть этот человек придет и накажет нас обоих, если я не скажу правду. Вы мне не поверите, но Бог это знает: Бог мне верит! Давай, Даниэль: давай: сжалься надо мной и не забывай меня!

330

Даниил — Объяснение всего этого! Быстро … быстро!

331

Мариана —Никогда.Это мой секрет.

332

Даниил — Нет: Я знаю вас: вы снова обманываете меня. Не в первый раз, не во второй… но последний раз прошел… Говори! Говорить!

333

Мариана —Уходи.

334

Daniel —Нет!

335

Мариана — Вы поклялись, что…

336

Даниил — Какое значение имеют клятвы для меня — больше, чем они для вас?

337

Мариана — Не сводите меня с ума. Уходи… или я позвоню.

338

Даниэль — Хорошо, тогда я пойду. [ Бегает назад и открывает дверь. ]

339

Мариана — Чем вы занимаетесь?

340

Даниэль — Видя, что путь свободен.

341

Мариана —Зачем?

342

Даниил — Чтобы я мог выйти из этого дома. Я сдержу свое слово: выйду; но не в одиночку; Я хочу пойти с тобой.

343

Мариана —Нет! Этого не должно быть.

344

Даниил — Мы двое вместе: навсегда! Я взломал дверцу внешней стены: меня ждет карета: а в ней мы двое…

345

Мариана [ отступая ] — Куда?

346

Даниил — Откуда я знаю! Где угодно: где угодно: где при всем спокойствии вы можете любить меня, ненавидеть меня, обманывать меня … но оба вместе!

347

Мариана [ летит от него ] — Нет: я говорю нет.

348

Daniel —Да; Я сказал да. [ Хватает ее. ]

349

Мариана — Пойдем, негодяй! В тебе кровь этого жалкого существа.

350

Даниэль [ насильно поднимает ее ] — Что ж, если вы упрямы, я буду….

351

Мариана —Поехали… держись подальше….Я тебя презираю… ненавижу! чудовище… злодей… Нет… нет… Ты не должен делать со мной то, что Альварадо сделал с моей матерью! [ Вне себя: обезумевшая от борьбы: не зная, что говорит. ]

352

Дэниел —Что? Что говорит эта женщина? [ Усаживает ее: она улетает от него, стоит в стороне и торжествующе смотрит на него. ]

353

Мариана — Вот! Что! То, что я тебе сказал! Теперь ты видишь, что не унесешь меня!

354

Даниэль —Альварадо! Кто такой Альварадо? Был ли это мой отец?

355

Мариана —Да! [ Другим тоном: тоном высшей печали.]

356

Даниил [ с ужасной болью ] — А ваша мать? Это то, что я должен понимать?

357

Мариана —Да!

358

Даниэль — А он? И она? Тогда это было за что?

359

Мариана — Для этого!

360

Даниил — За что вы меня ненавидели?

361

Мариана — Я должна была ненавидеть тебя….Да. Ненавижу тебя! И я люблю тебя всей душой: о чем еще можно просить? [ На расстоянии, в тоске, с плачем, тихим голосом. Торжественная, но не слишком продолжительная пауза. ]

362

Даниил — Боже мой! О Господи! Марьяна! Марьяна! одним словом — не более … могу я попросить тебя простить меня?

363

Мариана — Простите тебя, бедный Даниэль? За что?

364

Даниил — И будешь ли ты продолжать любить меня? [ Приближается к ней.]

365

Мариана — Навсегда!

366

Даниил [ еще ближе ] — И вы все забудете?

367

Мариана — Все. — Но забыть вас? — Нет: не то. Тебя я никогда не забуду. [ Приближается к нему как намагниченный. ]

368

Даниил — И когда все это забыто, у вас нет прошлого, нет и у меня.[ Близко к ней; сладким и соблазнительным голосом. ] Мы два существа, которые встречаются, которые становятся едиными, которые теперь не будут разделены. [ Обхватывая ее за талию. ] И мы двое пойдем так по миру в одиночку! Мы увидим перед собой красивейший сад…. Тогда… нам остается только пересечь его… Марьяна! Марьяна! Мое единственное владение! Моя жизнь! Разве я не тот человек, которого вы больше всего любите в творении? Тогда какое значение для вас имеет остальное творение? Ты со мной! Разве ты не все, что существует в моих глазах? Тогда какое для меня значение имеет еще что-нибудь? Я с тобой.Бедная женщина, бедная Марьяна, бедняжка в воображении! Принесите в жертву иллюзии, фантомы, воспоминания; прийти к живому, настоящему, трепещущему счастью. Ты любишь меня? Люблю ли я тебя? Тогда пусть все остальное исчезнет и пройдет, как нелепый маскарад. Оглянитесь вокруг, и вы не увидите ничего, кроме своего Даниила, и вашу движущуюся тень, смешанную с моей, и очень яркую луну, которая окрашивает в белый цвет для нашего блага тропу в том саду, которая ведет к свободе, к счастью, любви, к бред, в рай! Потому что только для нас, если у вас хватит мужества, Бог сотворил небеса.- Пойдем, Марьяна.

369

Мариана —Даниэль! Я больше не могу… силы меня не выдерживают… голова кружится… сердце выскакивает из меня… по моему телу пробегают холодные дрожи, сотрясающие меня в клочья! О Господи! О Господи! Помилуй меня! Я люблю тебя, я люблю тебя, Даниэль, очень сильно! [ Теперь побежден. ]

370

Даниил — Бедная Мариана, вы дрожите от холода.Это слабый ветерок приближающегося утра…. Когда сяду в карету, я тебя хорошо закрою…. Смотри … смотри … вот ты оставил свой дорожный плащ. [ Поднимает ту, что была оставлена на стуле. ] Я помогу тебе… моя Марьяна…. [ Одевает на нее плащ. ] Скорее… поскорее… пошли…. Я тебе не помогаю? Моя Марьяна…. Моя собственная Мариана…. Теперь ты видишь, люблю ли я тебя…. Я помогаю тебе, как маленькому ребенку … Дитя моей души! Мой маленький ребенок!

371

Мариана — Так моя мать одела меня в ту ночь! Нет… отпусти… Пабло! [ Бросается к двери комнаты мужа.] Пабло! Пабло! Пойдемте — я печально известная женщина!

372

Даниэль — Безумная женщина, что ты делаешь?

373

Мариана —Теперь вы увидите! Пабло, помоги! Ваша честь зовет вас!

374

Даниил — Значит, вы меня ненавидите? Разве ты не любишь своего Даниэля?

375

Мариана —Теперь вы увидите, люблю ли я вас….Пабло! Иди ко мне! твоей мерзкой жене! Мне!

376

Чудесная невеста для его страдающего сердца — расширенный эпилог

Год спустя…

«Вы понимаете, что я только что сказал?» — спросила Хейзел у детей, глядя на нее своими очаровательными мордашками.

«Да, миссис Карсон».

Хейзел лучезарно улыбнулась ее имени. Хотя ее фамилия изменилась с Бернетт на Карсон год назад, когда она вышла замуж за Лютера, она все еще радовала ее сердце, когда она это слышала.Улыбка мелькнула на ее лице во время простой церемонии, устроенной на ранчо, которую проводил преподобный Гидеон и на которой присутствовали почти все жители города. В тот день было много еды, питья и веселья. Она навсегда сохранит память.

Внезапная колющая боль в животе заставила ее вздрогнуть и согнуться пополам. Она посмотрела на свой выпирающий живот и подумала, не пора ли ребенку родиться. Эрна сказала ей, что это было в любое время, но Хейзел сомневалась в правильности ее слов, поскольку она даже не знала, когда забеременела.Она думала, что это займет много времени или может никогда не произойти, как это случилось с Диллоном. Лютер сказал ей, что не против, если у них не будет ребенка, поскольку ее было более чем достаточно для него.

Несмотря на то, что она очень хотела иметь для него ребенка, она сосредоточила свое внимание на Эли, и ей нравилось, как он звал ее мать. Итак, она даже не знала, что беременна, пока Эрна не заметила и не спросила. Была так занята, что она была новой женой, молодой матерью и учила детей в импровизированном здании на окраине города, что она даже не подозревала, что беременна.После того, как она подсчитала и обнаружила, что не ходила на месячный курс несколько недель, она предположила, что беременна. Она рассказала Лютеру о возможности, и новость о том, что он стал отцом, снова вызвала в нем видимую радость. С молитвами на устах они ждали. И поэтому, когда в течение нескольких месяцев ее месячный курс не наступал, и она чувствовала, как ребенок трепетал в ее животе, они знали, что Господь благословил их плодом матки. В тот день она плакала от радости, вспоминая, как сильно она хотела ребенка для Диллона.

«Воистину, Он восстановит все, что было отнято у нас», — прошептала она с эйфорией.

«Миссис. Карсон, с тобой все в порядке? — спросила одна из детей с беспокойством в ее глазах.

«Да, я в порядке, дорогая, я просто… ммм!» Хейзел снова согнулась пополам от боли, когда она почувствовала, что намокает.

«Мама!» Эли заплакал от тревоги и бросился со скамейки, чтобы встать рядом с ней. «Мама!»

Хейзел заставила себя выпрямиться, несмотря на боль. Она наклеила на ее лицо улыбку, которая, как она надеялась, не выглядела фальшивой, и похлопала приемного сына по плечу.

«Эли, почему бы тебе не пойти в кузницу и не сказать мистеру Хорану, что пора».

«Время?» Эли выглядел смущенным.

«Он поймет. Просто скажи ему именно эти слова ». Она обняла его за щеку и нежно ласкала ее, глядя на обеспокоенный взгляд в его глазах. «Не волнуйся, Эли. Я буду в порядке. Просто делай, как я говорю.

Он кивнул. «Да, мама. Я скоро вернусь, чтобы позаботиться о тебе.

Хейзел чуть не рассмеялась над его торжественными словами. Она и Лютер изо всех сил пытались объяснить ему, почему ее живот продолжал увеличиваться.С тех пор, как он понял, что у него может быть младший брат или сестра, которые присоединятся к их семье, он пытался действовать старше своего возраста.

«Значит, я могу быть хорошим старшим братом», — сказал он ей однажды, когда она обнаружила, что он пытается сложить свою одежду после того, как Эрна помогала со стиркой. В тот день, охваченная эмоциями, она обняла его, насколько позволял живот.

Улыбаясь остальным детям, она сказала: «Почему бы вам не выйти на полдень?» она предложила им.«Мне нужно немного отдохнуть», — добавила она, прежде чем любознательные среди них отметили, что еще не время для их перерыва.

К счастью, дети побежали в школу поиграть. Хейзел ковыляла обратно на свое место и тяжело села на стул, молясь, чтобы Эли нашел Амвросия в магазине, а тот поспешил за доктором, а затем за Лютером на ранчо.

Для них стало приятным сюрпризом, когда шесть месяцев назад Эмброуз снова появился в Хоупвейле и приехал на ранчо.Держа шляпу в руке и склонив голову, он спросил Лютера, остается ли предложение присоединиться к горожанам. Лютер, который изо всех сил пытался перетасовать кузнечную мастерскую и навести порядок на ранчо, улыбнулся и сказал ему, что предложение всегда было открыто. Лютер за короткое время обучил Амвросия кузнечному делу, а тот быстро освоил его и взял на себя дело. Амвросий, руководивший делами кузнечной мастерской, предоставил Лютеру возможность сосредоточиться на ранчо, что также дало ему больше времени, чтобы проводить с Хейзел и Эли.

Еще один укол боли охватил Хейзел живот, и она подавила вой. Ее лоб залил пот, она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Боль только что прошла, когда Эли влетел в класс. За ним быстро последовали городской врач и Амвросий в рабочей одежде. Хейзел улыбнулась им, хотя ей хотелось расплакаться.

«Спасибо, Эли. Почему бы тебе не присоединиться к своим друзьям на улице? » Она погладила его по голове, ей не понравилась тревога в его глазах.

Амвросий со шляпой в руке шагнул вперед и успокаивающе положил руку на плечо Эли.«Пожалуйста, делай, как говорит твоя мать, Эли. С ней все будет в порядке.

Хейзел поцеловала его в щеку и улыбнулась ему, прежде чем он ушел. Она подняла голову и посмотрела на доктора, а затем на Амвросия.

«Спасибо», — сказала она кузнецу.

Он застенчиво кивнул ей и сказал: «Я должен вызвать Лютера. Ты будешь в порядке, пока мы не вернемся? »

Ее сердце согрелось от глубокого беспокойства, которое она прочитала в его глазах. «Доктор здесь, так что я успею до приезда мужа».

Он усмехнулся ей.«Бог все контролирует. Я верю, что ты уложишь спать, как древние еврейские женщины ».

«Аминь. Спасибо.»

«Я сейчас вернусь с Лютером», — пообещал он и поспешно вышел из большой классной комнаты.

Ностальгия охватила Хейзел, когда она увидела уходящего Эмброуза. Его жизнь была прекрасным свидетельством того, как Бог изменил ситуацию для кого-то. Эмброуз вернулся в Хоупвейл сломленным человеком. Он плакал, как младенец, в гостиной Лютера, когда рассказывал, какой ужасной стала его жизнь после того, как он отклонил их предложение и решил жить своей жизнью.Хейзел, несмотря на дискомфорт, вспомнила тот день, как будто он был вчера.

Она с грустью наблюдала, как взрослый мужчина рыдает. Лютер переместился со своего места у камина и сел рядом с Эмброузом. Он обнял плачущего человека за дрожащие плечи.

«В тот день, когда вы оба говорили со мной об изменении моих привычек и присоединении к горожанам, меня очень соблазнило. Но я просто не был готов. Все во мне хотело принять это предложение. Но потом я подумал о своем прошлом и застрял в нем.Он фыркнул. «Видите ли, меня всегда считали плохим человеком. Куда бы я ни пошел, люди смотрели на меня с отвращением и ждали, что я сделаю что-нибудь ужасное. Я даже не начал преступную жизнь после того, как потерял родителей, когда люди уже считали меня преступником. Я несколько раз пытался объяснить, что даже то, что я бродил по улицам, прося еды, случайной работы или чего-то еще, это не означало, что я плохой. Но когда я не нашел никого, кто дал бы мне шанс, мне пришлось прибегнуть к воровству, чтобы не умереть с голоду; Итак, моя преступная жизнь началась.

Он повернулся, чтобы посмотреть на Лютера. «Хотя я был всего на год старше тебя, я видел в тебе младшего брата, которого я должен защищать. Когда ты ушел, чтобы побыть с Ханной, это меня распотрошило и наполнило ревностью. Мне очень хотелось, чтобы женщина любила меня безоговорочно и принимала таким, какой я был. Но все, что у меня было, были девушки из салуна, которые гонялись только за моими деньгами и никогда не пытались изменить меня, потому что им нравилось, как я бросал в них деньги. В течение многих лет я ревновал к тебе и к тому, что у тебя было. Когда ты присоединился к битве голыми кулаками, я был в восторге.Я думал, у тебя все идет не так гладко, как ты притворялся, что все увидят. Но я также получил радость от того, что снова был с тобой рядом, хотя и сохранял вражду между нами. Мне очень жаль.»

Лютер покачал головой. «Все в порядке, Эмброуз. Тебе не нужно извиняться. Я полностью понимаю.»

Амвросий покачал головой. «Но мне нужно. Я почти разрушил твое ранчо. Я сжег школу, которую строили горожане. Все из-за моей слепой ярости.Я ничего не видел, кроме своей зависти. Вот почему мне было трудно поверить, что ты можешь простить все, что я тебе сделал, не передать меня шерифу и даже не предложить мне работу и место в городе. Это унизило меня и заставило меня охватить страх, потому что я знал, что ничего этого не заслуживаю ».

Хейзел покачала головой. «Но это все было сделано Богом, а не нашим. Он хотел, чтобы ты стал частью Хоупвейла.

Амвросий кивнул. «Теперь я понимаю это.В тот день твой голос был таким же, как у моей матери. Улыбка скривила уголки его губ. «Я помню, как она говорила со мной, используя отрывки из Библии. Она рассказывала мне о Господе перед своей кончиной. Я пытался сохранить веру, но жизнь оторвала ее от меня. Каждую ночь перед сном она читала мне Библию, рассказывая мне много историй о любви и милосердии Бога. Даже когда мы выполняли работу по дому, она всегда была наполнена словом Господа ». Он глубоко вздохнул. «История о разбойнике на кресте рядом с Иисусом была моей любимой историей, когда я был маленьким мальчиком.Меня поразило, насколько любящим и милосердным был Иисус. Но потом я заблудился и подумал, что мне уже нельзя искупить ».

«Но это неправда», — вставила Хейзел. «Никто не за пределами искупления».

Он кивнул с улыбкой, вытирая слезы рукавом. «Я понимаю это сейчас. В тот день я не был готов признать то, что сделал, и стереть это, как будто этого не существовало. Я также не доверял вам всем, думая, что это просто средство заманить меня в ловушку, чтобы шериф отправил меня позже в тюрьму.Но после трудностей, с которыми я столкнулся, когда уезжал отсюда, когда ни одна банда меня не принимала, видя во мне человека, которому они не могут доверять, я знал, что пора повторить мои шаги ». Он взглянул на Лютера. «Я уже решил прийти сюда, чтобы попросить у вас прощения и не поможете ли вы мне, когда я наткнулся на Конрада. Думаю, он скрывался от меня, потому что предполагал, что я знаю правду. Я угрожал ему, и он признался, что продал нас, чтобы не получить тюремный срок. Он признался, что солгал о вас, потому что хотел отомстить вам за отказ продолжать бороться за него.Он от души рассмеялся. «Поразительно то, что я больше на него даже не злился. Я шокировал его, сказав ему изменить свой образ жизни, принять Иисуса и изменить свою жизнь. Конечно, он издевался надо мной, но я не удерживал его. Я чувствовал, что Бог использовал его, чтобы заставить меня обратиться к тебе за моим искуплением. К несчастью для Конрада, последнее, что я слышал, ему пришлось бежать из города, потому что некоторые смертоносные члены банды узнали, что он их продал, и они начали его преследовать. Я могу только молиться о его безопасности и искуплении ».

От слов Амвросия по лицу Хейзел хлынули слезы.За короткое время, прошедшее после отъезда из Хоупвейла, Амвросий заслужил любовь к своим врагам и молился за них.

Она и Лютер взялись за руки с этим человеком и помолились за него. И после этого все обошлось. Амвросий остался на ранчо с ними, также помогая Лютеру в работе на ранчо, пока он не нашел маленькое место в городе. Хейзел также слышала, как его внимание привлекла молодая леди, недавно приехавшая в город, которая приехала жить к его тетке. Он подошел к ней и рассказал ей историю своей жизни, и она приняла его.Как христианка, она не осуждала его и не позволяла ухаживать за ней.

«Боль такая сильная?» — обеспокоенно нахмурившись, спросил доктор.

Хейзел покраснела от слез, текущих по ее лицу. Она была так поглощена мыслями об Амвросии; она совершенно забыла, где находится.

«Нет, доктор. А пока я спокоен ».

Он нахмурился. «Тогда это может занять некоторое время».

Хейзел была удивлена, что ее не беспокоили. Сначала она беспокоилась о родах, но после разговора с Эрной и молитвенного сеанса с Лютером ее охватил покой.

«По воле Господа», — сказала она доктору с улыбкой. «Я к этому готов».

Не успела она закончить говорить, как Лютер вбежал в класс. Глаза Хейзел расширились.

«Это было быстро», — объявила она, рада видеть своего мужа.

Он опустился на колени возле ее стула и обнял ее, пристально глядя на нее. «Я уже почувствовал, что что-то не так, когда чинил забор, сломанный скотом прошлой ночью. Итак, я поручил своему бригадиру руководить и приказал работникам ранчо закончить работу.Амвросий встретил меня по дороге.

Хейзел снова молча благословила Господа за дар Лютера в ее жизни. Именно с ним она узнала, что значит, когда муж и жена — одно целое. Они были так настроены друг на друга; они обычно чувствовали, когда не все в порядке с другим. Однажды днем она знала, что на ранчо что-то не так, когда думала. И вот, обеспокоенная, несколько месяцев назад она заставила Эмброуза отвезти ее обратно на ранчо на своей доске. И неудивительно, что она обнаружила, что Лютер поранил руку, пытаясь заарканить корову для клеймения.Он был ошеломлен, увидев ее на стрельбище, и успокоил ее, когда она расплакалась, когда он причинил себе боль.

Она взяла его за подбородок. «Я в порядке», — сказала она ему, чтобы убрать беспокойство с его глаз. «Помните, мы молились об этом и готовились к этому».

«Я знаю». Он запустил пальцы в волосы. «Я не могу не волноваться, потому что это ваш первый раз. Я слышал много историй о том, что что-то идет не так, и… »

« Мы также слышали много историй о том, что что-то идет хорошо.Так где же твоя вера, мистер? »

Он усмехнулся и, не обращая внимания на то, что у них была аудиенция, поцеловал ее в губы.

«Эрна кипятит воду и выносит всякие приготовления. Нам лучше пойти туда сейчас, пока она не перевернула весь дом вверх дном.

Хейзел усмехнулась.

Лютер обеспокоенно нахмурился и взглянул на доктора. «Можно ли ее переместить?»

Мужчина кивнул. «Роды состоятся через несколько часов. Итак, вы можете отвезти ее домой.Пошли за мной, если что-то изменится.

«Разве ты не пойдешь с нами?» — спросил Амвросий позади Лютера. «Что если что-то пойдет не так?»

Доктор улыбнулся. «Ничего не пойдет не так. К тому же Эрна — способная акушерка. Она может справиться со всем без моего присутствия ».

Хейзел кивнула. «Я ему верю. Пожалуйста, пошли. Я очень хочу лечь ».

Амвросий, однако, не хотел этого и заставил доктора пойти с ними. По пути они встретили Аурелию, которая также была беременна, хотя до ее родов оставалось еще много месяцев.

«О, я должна пойти с тобой, чтобы помочь», — настаивала Аурелия, хотя Филип пытался удержать ее из-за ее положения. «Я хочу подготовиться к будущему. По крайней мере, я знаю, что это влечет за собой.

Сюзанна и владелица пекарни тоже увидели их и сказали, что тоже хотят помочь. Прежде чем Хейзел узнала об этом, половина женщин в городе села на несколько досок и повозок и провела их до ранчо. Хейзел никогда раньше не испытывала такой любви. Это вызвало у нее слезы на глазах.

«Спасибо, Иисус, за мою семью и друзей», — прошептала она, когда Лютер нежно отнес ее в их спальню, когда они достигли ранчо.

Итак, все, что могло сделать ее жизнь полноценной, — это благополучное рождение ребенка, и она с нетерпением этого ждала.

****

«Она наконец спит?» Лютер заглянул в комнату.

Хейзел посмотрела на спящую девочку и кивнула.

Лютер глубоко вздохнул. «О Господи! Я никогда не знала, что ребенок может съесть столько.

Хейзел хихикнула. «Желудок Ханны маленький, поэтому ей нужно постоянно кормить».

Лютер улыбнулся при упоминании имени своей дочери. Хейзел настояла, чтобы они назвали ее в честь его покойной жены. Какой удивительной женщиной была Хейзел. Он ежедневно благодарил Бога за нее.

«Давай вытащим тебя отсюда, пока она не проснулась. Все ждут ».

Под всеми Лютер имел в виду горожан, которые пришли вместе с ними отпраздновать рождение их первого ребенка. Лютер не мог сдержать объяснимую радость, текущую внутри него.Когда Ханна умерла, он думал, что его мир кончился; он никогда не ожидал, что снова почувствует себя таким счастливым и удовлетворенным. Но Хейзел изменила его негативные мысли. Он всегда был благодарен красивой и любящей жене; замечательный сын, прекрасная дочка и процветающее ранчо; и хорошие друзья и соседи.

Он обнял ее, когда она подошла ближе. «Я уже говорил тебе, как ты прекрасно выглядишь сегодня?»

Она хихикнула и обняла его за шею. «Нет.

«Ты самая красивая женщина в мире, и я рад, что ты все моя».

Она поднялась на цыпочки и поцеловала его. «Я тоже рада, что вы все мои. Я никогда не верил, что снова найду любовь, и так скоро, но я не знал, что у Бога есть планы на меня. Он действительно делает все прекрасным в свое время ».

Лютер кивнул. Бог действительно показал, как сильно Он любит его, введя Хейзел в его жизнь. Он никогда не забудет Ханну, поскольку он видел ее часть в Эли, и его сын всегда будет иметь свою мать в его сердце.И он понимал, что Хейзел никогда не забудет Диллона.